Два солнца. Дмитрий Наринский
казармы бывшего Кадетского корпуса сделались на несколько лет для него родным домом.
Ленинград открывался Марку по-разному: четкая планировка, помпезность зданий придавали городу надменность и серьезную величавость – но именно это и привлекало юношу. Питерцы тоже казались приветливыми, но сдержанными (хотя потом он смог убедиться, что и здесь публики хватает разной). Но все же веяло от города какой-то холодностью (а может, это просто свежий балтийский ветер?). Во всяком случае, так ощущал город Марк.
Москва с ее безалаберной круговертью улиц и веселой неразберихой была гораздо ближе южному темпераменту Марецкого. Тем не менее все увольнительные он проводил в музеях и на улицах – и как бы впитывал культурную атмосферу великого города.
С наступлением тепла можно было выбраться на пляж, и желательно за город, туда, где воды Финского залива обрамляли светлые песчаные пляжи.
В Сестрорецк – признанный буржуйский, а теперь пролетарский курорт – его вытащил Валера, приятель-ленинградец, убеждая, что ни один пляж в окрестностях Питера не сравнится с этим местом. Валерий оказался прав: высадившись на станции, украшением которой было здание вокзальчика с крытой галереей, тянувшейся к самой зоне отдыха, ребята, немного пройдя вперед, как будто оказались в сказке. Выросший на море Марк никогда не видел подобной красоты: сосновый бор оканчивался длинной прибрежной полосой песка, а между ними высился необычный – да просто волшебный! – деревянный дворец курзала, перед которым раскинулась эспланада с извилистыми дорожками и клумбами.
– Ничего-о себе-е… – «Прости, Арабатская стрелка. Сейчас преимущество не на твоей стороне».
– Я же говорил! А то заладил: «Что я, моря не видел, что я, песка не видел?»
Побродив по парку, осмотрев другие достопримечательности, курсанты расположились на пляже. И тут Марика ожидало еще одно чудо: неподалеку появилась парочка – неприметный юнец и статная темноволосая красавица. Причем заметил их первым Валера, взгляд Марка «застрял» в небесах на краю горизонта.
– Ты только посмотри, какая богиня! Ну чисто Афродита!
– Да-да, я помню: дед – историк, мифы вместо сказок – оттого и везде богини! – Марецкий, которому везло на начитанных приятелей, огляделся: вокруг столько симпатичных девушек, что неземная красота явно потерялась в их земной массе.
– Да не туда! А, впрочем… Не смотри! Даже не вздумай! – Приятель вдруг испугался конкуренции.
Но было поздно. Их обоих накрыли флюиды фантастически привлекательной девушки. Теперь на нее уставилось две пары глаз. Игнорировать силу их пристальных взглядов она не могла. Однако «богиня» лишь мельком глянула на молодых людей и, видимо не заметив ничего достойного внимания, равнодушно отвернулась.
Раззадоренные молодые люди бросились напоказ плавать и нырять в спасительных волнах залива. Впечатлив других отдыхающих (и даже вызвав аплодисменты), они не произвели ни малейшего впечатления на неприступную деву. Марк решил действовать