Есть кто живой?. Юлия Сабитова
воскликнул доктор. – Неужели ошиблись?! А где же ты учишься?
– Вы сами знаете. В медицинско-биологическом, а тяжести мне таскать вообще противопоказано. У меня поясница травмирована и по физ-ре освобождение.
– Биологический, говоришь… Не, ну ты прав, стопроцентно. Считай, тебе крупно повезло. Мне как раз нужен человек на биологические массы. Короче, нужно эти биологические массы освободить из биологического организма. Всё по твоему профилю. Организм, конечно, тяжелый, под центнер, но поднимать его не нужно, на правый бок он сам может улечься. Как тебе? Согласен?
Пацаны дружно заржали. Рожа Чибиса перекосилась, а потом, когда пришла в норму, он выдавил из себя:
– Нет уж, воздержусь.
– Ну, как знаешь. Тогда остается ликвидация завалов мусора. Там, кстати, среди него не только строительный, биологического тоже много, если хорошо покопаться.
Мысленно матерясь, я подозвал Антоху, и мы первыми подошли к носилкам. В отличие от других, я твердо намеревался свалить после третьего рейса, так что не видел смысла затягивать с работой. Мы поспешно нагрузили носилки обломками кирпичей, кусками отвалившейся штукатурки и прочим хламом, соорудив приличную кучу, и, пошатываясь, направились в сторону выхода.
– Вот! Передовики, отличники! Молодчики, пацаны! Подождите, я вам покажу, куда нести, – обрадовался доктор и поспешил распахнуть перед нами входную пластиковую дверь.
– Нам обещали, что уколы делать научат! – неожиданно для всех заныл сын школьной медички Ванька Филиппов.
Доктор резко остановился перед распахнутой дверью, загородив собой проход.
– И научат! – воскликнул он. – Обязательно научат, просто не здесь. Не в нашем отделении. Для нас, как видите, важен физический труд. А вы не переживайте, вам еще по всем медицинским заведениям города гастролировать. Всего насмотритесь, всему научитесь. Так что будете этот день с благодарностью вспоминать, как самый светлый на вашем нелегком пути! Ну… – Он наконец посторонился, уступая нам с Антохой дорогу. – Не стоим – работаем, работаем!
После второго спуска к мусорной куче я понял, что выбрал неверную тактику. Во-первых, я забыл о табеле успеваемости, а это означало, что исчезнуть раньше положенного срока не удастся. Во-вторых, каторга заканчивалась ровно в три часа, следовательно, оставалось чуть больше двадцати минут, которые умнее было бы провести спокойно, без лишней суеты. Дождаться, пока доктор отметит явку на моем листе, и с чистой совестью навсегда покинуть отделение. Да, так и следовало поступить. Только, не спеша поднимаясь по лестнице, я вдруг услышал хриплый свист. Сначала подумал, что шаркаю подошвами ботинок, но затем, прислушавшись, поднял голову и между вторым и третьим этажами увидел пожилую женщину. Она тяжело облокотилась прямо на пыльные перила. Я растерялся и замедлил шаг, не зная, как поступить. К счастью, она сама обратилась ко мне с просьбой.
– Сынок, помоги подняться, – прошептала она, едва дыша, и, словно оправдываясь,