Что живёт в лесу. Линдси Карри
очень узкой.
Я остановилась внизу и поправила ручки сумок, которые болезненно впивались в плечи. По спине потекла струйка пота.
– Ты уверен, что лестница не ведёт на чердак? Она не похожа на лестницу в бальный зал.
Папа утвердительно хмыкнул и стал подниматься наверх.
– Это часть моей работы, ребята. Выяснить, как сделать этот особняк более подходящим для проведения различных мероприятий. Здесь много мест, которые далеки от идеала, и я должен выяснить, как их исправить, сохранив исторический облик…
Я перестала слушать. Я рада, что он любит свою работу и всё такое, но слушать папу бывает ужасно скучно.
Когда мы добрались до последней ступеньки, было уже совсем темно. Папа пошёл впереди. Я слышала его шаги, но не видела его. Я застыла на месте, пожалев, что не придумала историю про укачивание в машине, чтобы избежать этого испытания. В тишине раздался скрип, за которым последовал стук и удивлённый возглас.
– Папа?
Вспыхнул свет. Я закрыла глаза рукой. Когда я наконец отвела руку, то увидела комнату размером со спортивный зал в нашей школе. В ней были полы из твёрдой древесины, и она была совершенно пуста, если не считать нескольких столов и стульев в дальнем углу. В скошенном потолке сверкало несколько больших прямоугольных окон. Как и во всём остальном доме, здесь было темно. Меня охватило пугающее чувство, как будто за мной наблюдают. Я прижала руки к груди, пытаясь успокоиться. Здесь никого нет.
– Значит, это бальный зал… Интересно. – Я осторожно подбирала слова. Если я скажу слишком много, папа поймёт, что я собираю информацию, и что-нибудь заподозрит.
Папа смахнул пот со лба и кивнул.
– Точно. Очевидно, супруге владельца нравилось развлекать гостей и родственников.
– Здесь очень жарко, – проворчал Лео.
Папа закатил глаза и указал на лестницу.
– Принесёте остальные коробки? Я только что вспомнил, мама просила не ставить их одну на другую. Там есть хрупкие вещи. Я расставлю коробки и спущусь.
Лео тут же вышел из зала.
Когда я спустилась на кухню, Лео уже ушёл. Мамы тоже не было. Я начала поднимать с пола пластиковый контейнер с формочками для выпечки, когда снова услышала тиканье. Оно было громче, чем всегда, и, кажется, исходило из переговорной трубки.
Я подошла поближе и медленно прижалась к трубке ухом. Внутри слышались слабые отголоски тиканья. Мелодичные. Пугающие.
Меня охватило беспокойство. По словам папы, эта трубка была связана всего с двумя местами в доме. С коридором у комнаты для прислуги и с моей комнатой. Я отодвинулась от трубки и почувствовала, как по телу пробежала нервная дрожь. Сегодня днём я несколько часов провела в своей комнате и не слышала тиканья. Там всегда было только слабое эхо, как будто доносившееся откуда-то из дальней части дома.
На кухню вошла мама и, увидев меня, остановилась.
– Милая? Всё в порядке?
Я отодвинулась от трубки.
– Кажется, да. Ты не знаешь, где находится комната прислуги?
На мамином лице появилось