Вдали от обезумевшей толпы. В краю лесов. Томас Харди
она вам скажет.
– Меня зовут Габриэль Оук.
– А меня по-другому. Вы, видно, очень довольны своим именем, что так охотно называете себя – Габриэль Оук.
– Так, видите ли, оно у меня одно на всю жизнь, и как-никак приходится им пользоваться.
– А мне мое имя не нравится, оно кажется мне каким-то чудны`м.
– Я думаю, вам недолго сменить его на другое.
– Упаси боже! А вы, верно, любите делать разные предположения о незнакомых вам людях, Габриэль Оук?
– Простите, мисс, если я что не так сказал, а я-то думал вам угодить. Да где же мне с вами тягаться, я не могу так складно свои мысли словами передать. У меня к этому никогда способности не было. А все-таки я благодарю вас от души. Позвольте пожать вашу руку.
Сбитая с толку этой старомодной учтивостью и серьезностью, какую Оук придал их шутливому разговору, она секунду поколебалась.
– Хорошо, – помолчав, сказала она и, поджав губы, с видом неприступной скромницы протянула ему руку. Он подержал ее в своей одно мгновенье и, боясь обнаружить свои чувства, едва прикоснулся к ее пальцам с нерешительностью робкого человека.
– Как жаль, – вырвалось у него тут же.
– О чем это вы жалеете?
– Что я так скоро выпустил вашу руку.
– Можете получить ее еще раз, если вам так хочется. Вот она. – И она снова протянула ему руку.
На этот раз Оук держал ее дольше, сказать правду, даже удивительно долго.
– Какая мягкая, – сказал он, – а ведь сейчас зима, и не потрескалась, не загрубела!
– Ну теперь, пожалуй, довольно, – заявила она, но не отдернула руки. – Мне кажется, вам хочется поцеловать ее? Пожалуйста, целуйте, если хотите.
– У меня этого и в мыслях не было, – простодушно отвечал Габриэль. – Но я очень…
– Нет, этого не будет! – Она вырвала руку.
Габриэль почувствовал, что он опять оплошал.
– А ну узнайте, как меня зовут, – задорно крикнула она и исчезла.
Глава IV
Габриэль решается. Визит. Ошибка
Единственный вид превосходства в женщине, с которым способен мириться соперничающий пол, это превосходство, не заявляющее о себе; но иногда превосходство, которое дает себя чувствовать, может нравиться покоренному мужчине, если оно сулит ему надежды завладеть им.
Эта хорошенькая бойкая девушка скоро совсем пленила ум и сердце молодого фермера. Ведь любовь – чрезвычайно жестокий ростовщик (расчет на громадную духовную прибыль – вот на чем зиждется подлинное чувство, когда происходит обмен сердец; точно так же и в других, более низменных сделках обе стороны рассчитывают на хороший барыш – денежный либо телесный), поэтому каждое утро, когда Оук взвешивал свои шансы, его чувства подвергались таким же колебаниям, как денежный курс на бирже. Он каждый день ждал появления девушки совсем так же, как его пес в часы кормежки дожидался своей похлебки. Пораженный однажды этим унизительным сходством, Оук перестал смотреть на собаку. Но он продолжал свои наблюдения из-за изгороди