Ариэль. Сильвия Плат
теперь их обегает и кружит, как речная вода —
Вокруг затонувшей, заржавленной докрасна
лодки моторной.
Они обращают мое внимание: как хорошо
Просто играть, отдыхая, ни к чему не тянуться душою.
Похоже, от них греются даже стены.
В клетку бы эти тюльпаны, будто зверей опасных;
Они разевают пасти, как африканские хищные кошки,
И я чувствую сердце свое: оно открывает и закрывает
Свою чашу алых цветов из чистейшей ко мне любви.
Вода, которую пью я, солона и тепла,
точно волна морская,
И бежит она из земли далекой, точно здоровье мое.
Порез
Посвящается Сьюзан О’Нил Роу
Вот номер так номер —
Свой палец вместо луковицы!
Почти отхватила кончик,
Не считая тонкого
Лоскутка кожи,
Макушки шляпы
Мертвенно-белой,
А ниже – кровавый плюш.
Маленький паломник,
Индеец содрал с тебя скальп томагавком.
Твой турецкий молитвенный коврик
Теперь развернулся
Прямо от сердца.
Я на него ступаю,
Потрясая своей бутылкой
Розового шампанского.
Мне есть что отметить.
Из пореза-окопа
Выбегают миллионы солдат,
И на каждом – алый мундир.
На чьей они стороне?
О, мой гомункул,
Больна я.
Проглотила таблетку – убить
Чувство,
Тонкое, словно бумага.
Диверсант.
Камикадзе юный —
Пятно на твоем газовом,
Ку-клукс-клановском,
Старом платке,
Растекаясь, темнеет. Когда
Шарообразная мякоть
Твоего сердца
Вступает в битву с маленькой
Мельницей тишины,
Как ты подпрыгнешь,
Раненый ветеран,
Грязная девчонка,
С пеньком вместо пальца большого.
Вяз
Посвящается Рут Фейнлайт
Я знаю дно, так она говорит, я изучила его корнями:
И этого ты боишься.
Да не боюсь я – я там бывала.
Ты море ли слышишь во мне,
Рокот его недовольный?
Или глас пустоты – безумье свое?
Любовь – это тень.
Как лежишь ты и плачешь после!
Слушай подков ее стук – прочь унеслась,
точно лошадь.
Я буду скакать на ней ночь напролет, галопом,
Пока голова твоя камнем не станет
и тонким дерном – подушка,
Звучащая эхом.
Или