Происки любви. Владимир Алеников
Петра Брандовского.
– Так это ж Петюня! – поразился Волик. – Мой ближайший друг!
– То-то и оно! – рассмеялся Саня. – Я же помню, ты про него рассказывал. Тошка, когда мне сказал, я даже прибалдел. Вот уж воистину причудливо тасуется колода!…
– Да, мир тесен… – глубокомысленно начал было произносить Волик, но вновь опоздал: Саня уже опять испарился, и на сей раз окончательно.
Вика сидела в открытом уличном кафе, далеко выставив из-под столика длинные стройные ноги. Она маленькими глоточками пила эспрессо, время от времени бросая взгляд на обвивавшие левое запястье часики. Маленькая стрелка стояла на шести, большая быстро подходила к двенадцати. И как только это произошло, почти мгновенно перед ней возник Саня.
Вика лениво подняла на него свои удивлённые, обрамлённые рыжими ресницами глаза. Саня выглядел совсем иначе, чем в прошлый раз. На нем были тщательно выглаженные брюки, черный кожаный пиджак, галстук, в руке он держал дипломат, и вид при этом имел крайне озабоченный.
Вика хотела спросить его об этой разительной перемене, но не успела, Саня заговорил сам, причем быстро, энергично, не давая ей вставить ни слова. Она рассеянно слушала. Из этой речи было единственно понятно, что сейчас надо было быстро допить кофе и куда-то с ним, Саней, идти.
Вика, поначалу намеревавшаяся было упираться, возражать, задавать вопросы, неожиданно для самой себя ослабла, закивала рыжей головой и, повинуясь этому потоку завораживающей энергии, внутри которого она вдруг оказалась, отодвинула чашечку, выросла из-за стола и пошла рядом с ним в неизвестном направлении. Вика быстро переступала своими длинными ногами и с недоумением ловила себя на том, что ей чуть ли не впервые за все её восемнадцать лет совершенно не мешало, что она поглядывает на этого озабоченного, что-то крайне серьезно объясняющего ей молодого мужчину сверху вниз.
Утром следующего дня они сидели за завтраком на маленькой Саниной кухне.
Вика не отрывала от него сияющих глаз. Она уже давно опаздывала в университет, но не было сил разрушить резким вставанием ту удивительную блаженную истому, в которой она пребывала со вчерашнего вечера, с того самого момента, когда всё вдруг столь неожиданно завертелось и понеслось куда-то… На мороз пошло, по Саниному выражению, почему-то насмешившему ее до невозможности.
Саня подлил молока в кофе, искоса поглядывая на рыжекудрую, сидящую визави девушку. Он и сам не мог поверить, что всё это и вправду произошло с ними, причем с такой невероятной стремительностью, от которой они оба всё ещё никак не могли опомниться. Единственное, что выручало, это верно взятый вчера деловой тон, который он всё время боялся не выдержать и потому злоупотреблял им чрезмерно.
Впрочем, Вика ничего этого не замечала. Она вообще находилась далеко отсюда, в счастливом, лениво обтекающем её покое, откуда можно было молчаливо любоваться Саней, его замечательным мужским лицом, его порывистыми мужскими движениями, звуками его чуть хрипловатого мужского голоса, сурово произносящего