Зона Комфорта. Михаил Макаров
прапорщик, конопатый мальчишка, на мой заурядный вопрос, где остановился первый взвод, махнул рукой и заржал совершенно неадекватно:
– А вон там! На задах!
Ещё более озадаченный я двинулся в указанном направлении. Конопатый, удаляясь вверх по улице, несколько раз оглянулся, не переставая хахалиться.
Проходя мимо топившейся бани, мимо сарая, крытого чёрной соломой, я услышал команды, подававшиеся молодецким, отменно поставленным и одновременно ёрническим тоном.
– Р-ряйсь! Отставить. Н-налево р-ряйсь! Отставить. Взвод, ирна! Прапорщик Кипарисов, смирно команда была, а не готовиться к наложению акушерских щипцов! Распустились в Совдепии!
Последнее слово было произнесено особенно смачно. Точь-точь, как в кино про гражданскую войну.
Перед напрягшимся строем прохаживался долговязый дядя в чёрной корниловской форме, изрядно поношенной, но складной. Похоже, это и был взводный Белов собственной персоной. Сутуловатый, мосластый и загорелый, он через каждый шаг щелкал себя по голенищу стеком. Белесые жёсткие усы топорщились у него под носом. Во рту дымилась папироска с наполовину съеденным мундштуком. Штабс-капитан щурил от дыма один глаз, левый. Фуражка его была отчаянно сбита на самую маковку.
Деваться мне было некуда. Как говорится, взялся за фигуру – ходи.
За много большее, чем положено по уставу, количество шагов я перешёл на строевой. Понимая, как нелепо он выглядит на пружинящем паласе подросшей после косьбы травы.
Как можно четче, напряженно сведя пальцы и до отказа выпрямив ладонь, я взял под козырёк. Стараясь, чтобы локоть оставался на уровне плеча.
– Господин штабс-капитан, штабс-капитан Маштаков для дальнейшего прохождения службы прибыл! Основание – распоряжения командиров полка и роты! – как заведенный доложился я.
В семидесятые годы двадцатого века, когда за полётами в космос следили все, как и за фигурным катанием, по телевизору в обязательном порядке показывали как очередной космонавт, возвратившись на Землю, рапортовал о выполненном правительственном задании генеральному секретарю ЦК КПСС. Мне лет десять было и я, когда смотрел эти моменты, совершенно искренне волновался, смогу ли я доложить вот так при огромном скоплении народа, при телекамерах. Мне казалось, что это куда сложнее, чем сам полет в стратосферу.
Генсек остался бы доволен моим рапортом командиру взвода Белову.
А сам штабс-капитан оказался явно обескуражен. Он вынул изо рта пожеванную папироску и уронил её под ноги.
– Встаньте в строй, – сказал он, но тут же отменил свое распоряжение: – Отставить! Вы в дисциплинарном порядке к нам?
– Никак нет! – Я был конкретно в образе, тянулся струной, пружинил на носках. – Ранее служил в отдельном отряде полковника Смирнова! Бежал из плена вместе с капитаном Кромовым и поручиком Экгардтом!
– А-а-а… – Штабс-капитан полез в карман брюк, вытащил мятую пачку папирос. – Сержа как обычно мадамы подвели! Слышал, слышал краем уха.
Спиной я чувствовал, как меня щупают двадцать или больше