SOSеди. История с географией. Елена Кузнецова
в дни пенсии Валю у калитки дожидалась, а после провожала к себе с почетом, прикрывая тылы объемистым корпусом.
На кошек шавки устраивали облавы, загоняли на деревья, и те подолгу висели на ветвях, оглашая окрестность мявом и ревом, звали на помощь, Хозяева приходили, отгоняли собак, уносили домой свои сокровища.
Сникерс был еще мал и оттого не испугался вовсе, и не пустился наутек, стал легкой добычей, как некогда залетевшая во двор неизвестно чья курица. Курицу у Ольгуни на глазах собаки растерзали на части, только кровавые перья полетели. Шалава сразу выкусила ей живот, Тузик голову оторвал.
Ольгуня бежит по улице и оплакивает все свои потери.
Ее школьная подруга, толстая Танька, например, в жизни покойника не видела. Все родные и близкие у нее целы и невредимы, полный дом народу: родители, сестра, две бабки, два деда, дядька, кошка, собака и облезлый волнистый попугайчик.
Танька про мертвецов и думать боится, хотя все расспрашивает, как это получается, что был человек и нет его. Если честно, Ольгуня и сама не знает. Хотя отец ее погиб и бабушка умерла, а в церкви они усопших отпевают, только те уже как бы и не люди, просто куклы с закрытыми глазами, венчиком на лбу и свечкой в крестообразно сложенных руках.
Ольгуня и не пытается представить себе то, что за гранью, это кажется ей далеким и непостижимым. Во время церковной панихиды, когда доходит до слов «Житейское море зря, воздвизаемое напастей бурею, к тихому пристанищу Твоему притек, вопию Ти: возведи от тли живот мой…», слезы сами катятся по щекам и голос дрожит, когда она звонко вступает с хором:
– Покой, Господи, души усопших раб твоих.
Голос летит под высокие своды и растворяется под куполом, отчего кажется, что просьба доставлена по назначению и дальше все будет неизвестно как, но хорошо.
Но теперь Ольгуня не понимает, куда делись тепло и мурлыкание погибшего котенка. Говорят, у животных нет души. Значит, Сникерс исчез навсегда, нигде уже не пьет молоко и не играет с бумажкой? Невинное существо, никому не причинившее зла?
Ольгуня начинает рыдать с удвоенной силой от чувства вины, оттого что она не оплакивала с такой скорбью близких людей. Уговаривает себя, стыдит, но ничего не помогает. Грудь разрывают болезненные спазмы, плача, она бежит по улице не разбирая дороги и благодарит омерзительную погоду за то, что вокруг безлюдно и лицо ее мокро не только от слез.
И утыкается в неожиданное мягкое препятствие на своем отчаянном пути.
Мария
Влажный воздух под набухшим небом напоминает вязкий кисель, и словно Изабель, глядящая на дождь в Макондо, так же безысходно и бесконечно, Мария смотрит на снег, то сыплющий, то льющий за окном. От холода ли, хмурости, дефицита ультрафиолета и серотонина созерцание становится меланхоличным, если не сказать депрессивным.
Дела не двигаются, работа стоит, день проходит, а за окном все те же неизбывные сумерки