.
поэтому вырвалась Власть и умчалась гулять над Русью, где простой рабочий, придя в заводскую кассу за своей честно заработанной зарплатой, мог теперь услышать от кассирши, поедающей из банки отсыревшие макароны с сосиской:
– Какие деньги? Вы чё, совсем охренели или издеваетесь?! – говорилось это всегда таким тоном, как будто просили о какой-то совершенно непристойной и немыслимой услуге. – Нет, ты поглянь на них! Деньги этим лодырям подавай! Иди, работай, тварь безмозглая!
– Отдайте мои деньги! – колотили кулаками в окошко кассы самые дерзкие граждане, которые «обнаглели» настолько, что не хотели уже работать на кого-то, ничего не получая за свой труд. – Да что ж это такое, в самом деле?! Начислят какие-то гроши, да и те выдать не могут!
«Денег нет, и не предвидится», – в такие объявления тыкались лбами практически все работающие люди страны.
– Вы извините, конечно, но у нас нет средств на это, – отвечали со стервозной вежливостью в многоэтажной конторе, призванной служить посредником между народом и правительством в решении насущных проблем, какому-нибудь директору деревенской школы, который приехал за тридевять земель изыскать немного денег на ремонт обваливающейся школьной крыши.
– Чего-то опять переборщили там наши мальчики у власти, – пожимал плечами привычный ко всему российский люд. – Не иначе опять у них ум за разум заходить начал.
Экономисты, призванные немного успокоить народ, стали объяснять причину такого пауперизма виной самого народа, который, как выяснилось, не умеет работать, и прежней государственной системой, когда любое производство было убыточным, пересыпая свою бестолковую речь множеством экономических терминов, к которым, наряду со старыми добрыми греко-римскими заимствованиями, добавились многочисленные англоязычные и их корявые производные. Дескать, вы своим убогим умишкой не способны понять всех этих виртуозных тонкостей экономики, которым надо учиться двадцать пять лет. И все отлично поняли одно: началось колоссальное разворовывание государства, которое наверняка когда-нибудь займёт первое место в Мировой истории воровства. «Убытки» производства в огромном количестве стали оседать в европейских банках на счетах тех, кто, по-видимому, умел работать лучше и правильней всех. Богатства страны потекли по новому руслу, которое проходило мимо народных карманов. Бешеное обогащение небольшой группки россиян сопровождалось бешеным обнищанием остальных. Стали говорить о каком-то полумифическом золоте партии, которое где-то спрятали злодеи-коммуняки, но пока никто не может его отыскать, как библиотеку Иоанна Грозного в подземельях Москвы. Стали снимать фильмы и писать научные исследования об этом самом золоте, которое украла у народа бывшая партийная номенклатура. У нас на работе у одной женщины даже инфаркт случился, когда она прочитала книгу о жизни партийной элиты. Но все эти кремлёвские дети и наследники эпохи строительства коммунизма и в подмётки не годятся постсоветским бизнесменам от власти, о которых сейчас чего только не пишут. Но закалённых циничным чтивом граждан уже