Шалопаи и волшебный перстень. Нюша По
хватаясь за исправление его причёски. – Можешь толком объяснить, что сейчас было? И что за фольклор льётся из Шума?
Лёшка тем временем, продолжая играть, плавно двигался к приятелям, и стоило им обернуться, вопросительно вскинул бровь и мотнул головой. Димка покрутил кистью, давая понять, что надо продолжать играть, и вернулся к Василисе.
– Это они. Русалки голову тебе задурили. Они теплокровных не очень жалуют, а уж девчонок симпатичных…
Василиса почувствовала, как мгновенно разогреваются щеки, и отвела глаза. Приближающийся Лёшка перехватил её взгляд, старательно выводя:
– Столько лет я спорил с судьбой
Ради этой встречи с тобой…2
– Поэтому и гусли, что музыку они уж больно любят. А эти от Садко остались, они и вовсе над ними власть имеют, – продолжал Димка. – Фу-ух, как я рад, что у Шума всё получилось!
– Так что же это, ему теперь всю дорогу петь?
Лёшка в ответ на предположение сделал такие испуганные глаза, что Василиса не удержалась от смешка.
– Нет конечно! Я ж не изверг. Сейчас я вас всех познакомлю, и всё нормально будет. Девчонки, привет! Плывите сюда! Будем знакомиться!
Раздался плеск, и воздух наполнил гомон голосов:
– Сестрёнки, да это ж Димон!
– Да ладно, а кто это с ним ещё?
– Такой кучерявый!
– Хорошенький!
– Сладкогласый!
– Музыкальный!
– Ну что же ты, не смущайся!
– Сделай уже перерыв, не укусим!
– А девчонка-то тоже с Димочкой!
– Ой, а мы её чуть не…
– Димаська, неужто у нас не мог подружку найти?
– Так, – не выдержал наконец Димка. – Хватит-хватит-хватит галдеть! Шум, можно перерыв сделать, правда. Раз они меня узнали… В смысле, вспомнили, то и вас не тронут больше.
Лёшка прекратил играть и шумно выдохнул.
– Чёрт знает, что в голову лезет с этими твоими гуслями. Старьё какое-то… Прадед мой, Коля, песню эту любил. Бабушке Вале всегда пел, пока она блины пекла, мама рассказывала. Прабабушке то есть. Я-то у них в гостях единственный раз всего был, успел, тогда её и запомнил, – слова из Лёшки лились потоком, видно, и он переволновался тоже. – Надо же! А мне ведь года три-четыре было, не больше…
– Фи, кучерявый! Какая скукота!
– Бабка, дедка… лучше сыграй нам ещё!
– Сыграй!
– Сыграй!
– Песню!
– Пой! – загалдели наперебой русалки.
Обалдевший от такого внимания Лёшка расплылся в улыбке и провёл рукой по гуслям:
– И что же предпочитают барышни? Лирику или танцевальные мелодии?
Несмотря на то, что необходимости в этом больше не было никакой, следующие пару часов Шум только и делал, что играл на гуслях и пел. Лёшка буквально раздувался и расцветал от каждой похвалы. А восхищались, умилялись и хвалили русалки бурно, от души, а потом требовали ещё и ещё.
Димка с Василисой сначала даже обрадовались, что могут переговорить обо всём произошедшем свободно, без лишних ушей.
Из песни «Песня о счастье» (муз. Александра Зацепина, сл. Леонида Дербенёва для к/ф «Иван Васильевич меняет профессию», 1973 г.)