Метастазы. Александр Андреевич Апосту
понятия дорогого, ценного, важного для него. Всё пыль, своевременный прах. Первая ступень дает понять, что нет ничего значимого. Ни от чего нельзя оставаться зависимым. Всегда быть готовым проститься. Всё, что приходит в твою жизни, рано или поздно уйдет. Поэтому первая ступень – это умение забыть и отказаться от всего, что на данный момент у тебя есть.
Назар внимательно слушал и молчал.
– Когда мы с тобой встретились, – продолжил Нагваль, – ты уже находился на этой ступени.
Назар вспомнил, как путешествовал. Как скитался от места к месту. Как бежал от чего-то. И вспомнил то, к чему эти скитания почти его привели.
– Я сам получается начал этот путь?
– Своим внутренним сознанием.
– И ты это увидел?
– Да. Многие приходят рано или поздно к одному и тому же. Но каждая ступень не только совершенствует людей, но и в какой-то степени разрушает. На любом этапе продвижения очень легко сломаться.
Назар помнил это. Помнил за двоих.
– Всё что может спасти тебя, может так же и уничтожить, – закончил Нагваль.
– А что же на второй ступени?
– Скоро узнаешь, – он выдавил из себя блеклую улыбку.
– Ну, где вы там? Мы уже умираем с голоду!
– Пойдём, – передал тарелки Николай, – праздновать.
Семья ела пиццу, смотрела олесины мультфильмы, о чём-то болтала. Назар поддерживал разговор, но всё больше возвращался к своим раздумьям. Он думал про лестницу, хоспис, новых людей в своей жизни и про своё путешествие. Какими-то своими словами Нагваль приоткрыл для юноши правду. Он осознавал её. Не секретом являются человеческие страдания, одиночество, несогласие. Это неизбежные проходные ворота для каждого и глупо думать, что только с тобой одним подобное происходит. Нагваль действительно обладал мудростью, которая кажется бредом только потому, что не всегда понятна. Назар признавал факт и теперь был на сто процентов уверен, что пойдет дальше за этим человеком.
Вдруг идиллию прервал звонок телефона. Нагваль взял трубку и удалился на улицу. У Назара было дурное предчувствие, и не у него одного.
– Кажется, праздник чуть будет подпорчен, – загудел Лето.
Вскоре Нагваль вернулся и с отреченным бледным лицом сказал:
– Мне надо отлучиться в хоспис.
– Я с тобой! – молниеносно среагировала Олеся.
– Нет…
– Но мы обещали куклу Лиле! – всхлипнула девочка.
Николай подумал и, видимо, из-за глубокого сочувствия в данный период к своей маленькой пациентке согласился.
– Ладно, поехали. Подожди меня на улице.
Олеся, забыв про телевизор и друзей, радостно побежала к машине.
– Что случилось? – спросил Егор, как только девочка скрылась за дверью.
– Никитична умерла.
Все замолчали. Присутствующие были знакомы со старушкой. Назар ощутил едкую жалость, вспоминая, что не смог её покормить напоследок. Мелочь разрывала душу сильнее любой трагедии. Оставалось надеяться, что бабушка так и умерла в безмятежном сне.
– Мы поедем, – вернулся к реальности Нагваль, – если что на связи.
Николай