Жуга. Осенний лис. Дмитрий Скирюк
и явно не настроенные разговаривать. Жуга оглянулся и выругался – ещё трое спешили к ним с другого конца улицы.
– Чёрт… тут колбасой не обойдёшься… – Он отбросил сумку, быстрым движением намотал на руку ремень и потянул из-за пояса нож. Четвёрка впереди перешла на бег. – Назад, Зерги, назад! Вали вон того! – Он указал на моряка посерёдке.
Мальчишка вскинул арбалет. Тетива щёлкнула, и прежде чем стрела настигла цель, Жуга рванулся им навстречу, увлекая Зерги за собой. Бегущий первым вскрикнул и упал. Приятели замешкались на миг, и Жуга не замедлил этим воспользоваться. Нырнув под занесённый нож, он сбил кулаком одного, вскочил и успел увидеть, как мальчишка двинул противнику арбалетом промеж ног. Короткий страшный крик сотряс улицу и оборвался, когда Зерги, не говоря худого слова, засветил моряку прикладом по голове. Жуга, не ожидавший от него такой прыти, несколько опешил.
– Оставь его! – запоздало крикнул он. – Бежим!
И в этот миг их настигли.
Распалённые злобой, четверо моряков с ходу бросились в драку. Зерги почти сразу сбили с ног, некоторое время он ещё отбивался, отчаянно кусаясь и царапаясь, затем Жуге стало не до мальчишки – в схватке он потерял нож, потом сразу несколько тяжёлых потных тел навалились сверху, и сильный удар по голове отправил его в темноту.
«Дым…»
Неровную чашу приморской котловины до краёв заполнял туман. Был он неподвижный и ровный, словно мутное зеркало, и тёмные башни замка возвышались, подобно островам среди моря. Всё остальное утонуло без следа.
«Их приход всегда сопровождается дымом. Как от погасшего костра… Почему я раньше не обращал на это внимания?»
Узкие ступени вьются каменной змеёй. Вверх и снова вверх. Проснулась ставшая уже привычной боль в ногах. Вот и вершина. Ветер в лицо. Далёкий вой.
«Как там Рея? Может, всё-таки стоит отослать её отсюда?»
Он напрягся и почти сразу получил ответ: она никуда не поедет. Он нахмурился. Сомнения, сомнения… Риск слишком велик – в конце концов, их ещё никогда не собиралось СТОЛЬКО.
Там, внизу, нарастает шум. Похоже, стягиваются войска. Ожил в туманной глубине большой набатный колокол – звон плывёт в холодном воздухе, тяжёлый, тягучий… А я так устал… Боги! Если б ещё хоть кто-нибудь видел ЭТО моими глазами!
Он обернулся, внимательно оглядывая поле битвы с высоты птичьего полёта, и вздохнул.
«Сюда никто не войдёт», – подумал он.
Очнулся Жуга в темноте. «Ослеп!» – была первая мысль, и сердце замерло от ужаса, но через мгновение стало ясно, что попросту не открываются глаза – запёкшаяся кровь намертво склеила веки. Браслет его исчез, полушубок тоже. Лежать на дощатом полу было жёстко и холодно, и Жуга совсем бы замёрз, когда б не ощущал спиною что-то тёплое и живое. Бесчисленные синяки и ссадины жутко ныли и чесались, голова так и вовсе раскалывалась от боли. Шею, руки и живот стягивала верёвка, свободными оставались только ноги. «Вот гады! – мысленно ругнулся он. – Живого места не оставили…» Пошевелил затёкшими пальцами и застонал.
– Ну, наконец-то! – с облегчением вздохнули рядом.