Сказания Умирающей Земли: Волшебник Мазериан; Пройдоха Кугель. Джек Вэнс
приступил к исполнению угрозы.
– Ничего не говори… – прошипел мужчина прежде, чем боль заставила его нечленораздельно выть.
Женщина ругалась, всхлипывала, умоляла. Наконец она закричала:
– Я скажу, все скажу! Делларе в Эфреде!
Лианэ приостановил пытку:
– В Эфреде. Вот как. В степях Рухнувшей Стены. – Разбойник поджал губы. – Может быть, это так. Но я тебе не верю. Ты должна подтвердить свои слова – мне нужна правда, только правда и ничего, кроме правды!
Он снова взял из костра горящую ветвь и вставил ее между лодыжками женщины, после чего опять принялся пытать мужчину. Женщина молчала.
– Говори, мерзавка! – пыхтя приказывал Лианэ. – Я уже вспотел, а ты все еще упираешься!
Женщина молчала. Ее широко раскрытые глаза остекленели и смотрели прямо в небо.
– Она умерла! – воскликнул ее муж. – Умерла! Моя жена умерла! – Рыжебородый человек забыл о боли и страшно кричал: – А! Лианэ, ты – демон, ты – исчадие ада! Будь ты проклят! Клянусь Фиалом, клянусь Крааном…
Его слова сливались в один непрерывный истерический вопль.
Тсаис ощущала беспокойство. Женщина умерла. Разве убийство – не зло? Панделюм говорил, что похищение жизни – преступление. Если женщина была добрым существом, а рыжебородый мужчина явно так считал, значит, разбойник был преступником. Все они, конечно, состояли из липкой крови и омерзительной плоти. Тем не менее причинение боли, приводящее к смерти живого существа, следовало рассматривать как зло.
Бесстрашная в своем невежестве, Тсаис выступила из укрытия и подошла к костру. Разбойник обернулся и отскочил. Но при виде грациозной красавицы страх его тут же сменился вожделением. Лианэ веселился, Лианэ танцевал!
– Добро пожаловать! Приветствую тебя, прекрасная незнакомка! – Разбойник досадливо покосился на распростертые тела своих жертв. – Неприятная история! Не обращай на них внимания. – Странник Лианэ скинул плащ, похотливо разглядывая девушку яркими карими глазами и горделиво вышагивая подобно распустившему хвост петуху: – Прекрасно, замечательно, дорогая моя! Причем – и ты скоро в этом убедишься – такого мужчину, как я, днем с огнем не найдешь!
Тсаис положила руку на эфес шпаги, и та сразу выскочила из ножен. Лианэ отпрянул, встревоженный ненавистью, сверкнувшей в глазах девушки с извращенным мозгом, не меньше, чем ее сверкнувшим клинком.
– Что это значит? Успокойся, успокойся! – торопливо говорил разбойник. – Спрячь свою шпагу – она острая и твердая! Будь так любезна, опусти ее, выбрось! Я великодушный человек, но мне досаждать опасно.
Тсаис стояла между телами двух жертв. Рыжебородый мужчина был жив и смотрел на нее лихорадочно выпученными глазами. Женщина неподвижно уставилась в темное небо.
Лианэ бросился вперед, намереваясь схватить девушку, пока она отвлеклась. Живая шпага поднялась, сделала выпад и проткнула проворное тело разбойника.
Странник Лианэ опустился на колени, выкашливая