Соблазни меня в сумерках. Лиза Клейпас
которого я недавно прочитала. Мой отец был большим почитателем его трудов. Бэкон провел огромное количество экспериментов, что вызвало обвинения в колдовстве. Говорят, однажды он создал бронзовую голову, которая… – Поппи осеклась, сообразив, что она опять болтает. – Ну вот видите. Вот чем я занимаюсь на балах и вечеринках. Это одна из причин, почему на мою руку нет претендентов.
Его губы дрогнули в улыбке.
– Я полагал, что разговоры только поощряют претендентов.
– Возможно, но не разговоры, которые веду я.
Раздался стук в дверь, и они оба повернулись на звук.
Пришла горничная.
– Я должна идти, – смущенно сказала Поппи. – Моя компаньонка очень огорчится, если обнаружит, что меня нет.
Незнакомец выдержал долгую паузу, глядя на нее.
– Я еще не закончил с вами, – заявил он с обескураживающей небрежностью. Словно никто и никогда не отказывал ему. Словно он не сомневался, что она останется с ним настолько, насколько он пожелает.
Поппи набрала в грудь воздуха.
– Тем не менее я ухожу, – спокойно отозвалась она и направилась к двери.
Он опередил ее и уперся в дверь ладонью.
Поппи пронзил приступ тревоги. Она повернулась к нему лицом, ощущая бешеное биение пульса. Он стоял слишком близко, почти касаясь ее своим высоким сильным телом. Она отпрянула, прижавшись к стене.
– Прежде чем вы уйдете, – вкрадчиво произнес он, – я хотел бы дать вам совет. Для молодой женщины небезопасно бродить по отелю. Постарайтесь впредь не рисковать так глупо.
Поппи напряглась.
– Это приличный отель, – сказала она. – Уверена, мне нечего бояться.
– Напрасно, – возразил он. – Вы просто напрашиваетесь на неприятности.
И прежде чем она успела сообразить, что происходит, он склонил голову и завладел ее губами.
Потрясенная, Поппи не шелохнулась, отдаваясь обжигающему поцелую, такому нежному и вместе с тем требовательному, что не заметила, как ее губы приоткрылись. Одной рукой он обхватил ее подбородок, заставив запрокинуть голову, а другой обнял за талию, притянув к себе. С каждым вдохом Поппи вбирала его запах, пьянящую смесь мускуса, чистого белья и мужской кожи. Ей следовало бы сопротивляться, но его губы были такими нежными и настойчивыми, они возбуждали, дразнили и обещали. Они переместились на ее шею, где пульсировала жилка, и двинулись ниже, рассылая по телу мурашки, пока она не задрожала и не выгнулась назад.
– Нет, – произнесла она слабым голосом, отстранившись от него.
Незнакомец взял ее за подбородок и заставил взглянуть на него. Они оба замерли. Встретив его испытующий взгляд, Поппи уловила в нем смесь замешательства и досады, словно он сделал какое-то неприятное открытие.
Он отпустил ее и распахнул дверь.
– Поставь на стол, – велел он горничной, которая ждала за порогом с большим серебряным подносом в руках.
Девушка поспешно повиновалась, слишком хорошо вышколенная, чтобы выказать удивление по поводу присутствия Поппи в комнате.
Незнакомец