Хранительница. Лин Петрова
из трех человек. Один старик и двое мужчин помладше. Это старший, стало быть, подумала я, рассматривая старика. Мускулистый старичок невысокого роста с седыми короткими волосами, властным лицом и внимательным ощупывающим взглядом. Густые белые брови, глубокие морщины прорезали загорелое лицо.
– Здравствуйте – сказала я с улыбкой.
– Хранительница, благослови, – ответили мне, рассматривая мой внешний вид.
Ну да, вид у меня непрезентабельный. Хранительница еще какая-то. Сдурели совсем?
– Скажите, пожалуйста, как дойти до ближайшего города? Я заблудилась, меня наверно ищут.
– Чья будешь? – спросил старик.
Вот что ответить на такой вопрос? «Мамкина с папкой» – ответил бы ребенок. Ничейная – это про меня. Наверно, какой-то другой смысл в этом вопросе.
– В смысле, чья? Своя – пожала я плечами. Не совсем понимаю, что от меня хотят.
– Откуда будешь? Вид у тебя необычный.
Я осмотрела себя. Вот полностью с ним согласна.
– Из Невельска. Ехала в поезде, что-то случилась, наверно авария. Мне нужно поближе к железной дороге – затараторила я.
– А страна какая?
Я немного насторожилась. Странные они какие! По-русски, значит, разговаривают, еще и глупые вопросы задают.
– Россия. Что же еще-то? – утвердительно сказала я, теперь с опаской смотря на них. Или я чего-то не знаю. Начинала нервничать, честное слово.
Старик смотрел на меня, прищурив глаза, словно что-то обдумывал.
– Вон как – сказал он задумчиво – Перебросило тебя, милая. Это страна Ваара – сказал он, обводя кругом рукой.
Я в отупении смотрела на них.
«Стою на асфальте
В лыжи обутый,
То ли лыжи не едут,
То ли я е…утый!»
Это шутка такая, что ли? Может меня разыгрывают? Сейчас выскочит команда с камерами и криками: «Это программа Розыгрыш». Это кто меня разыграл? Ромка поди, гадёныш. Сидят наверно с Алькой ржут, сволочи. Сначала убью особо жестоко, потом расцелую.
Я развела руками в стороны, не́чего, мол, сказать.
– Тебе нужно в столицу идти. Там судьбу таких как ты решают. Для начала старосту найди. Он у нас один на десять селений. Я здесь старший рода, стало быть.
– Переночевать можно хотя бы? – с надеждой спросила я, мечтая о постели, душе и еде.
– Гостевых здесь нет. В свои дома посторонних не пускаем, время сейчас смутное. Дикие лютуют. Хранительница, нас сохрани – сказал он, поднимая глаза к небу и осеняя себя крестом. Только не тем, что я привыкла видеть дома, а реально крестиком – от правого плеча к левому бедру и от левого плеча к правому бедру.
– Но тебя в беде не бросим. На летний сарай согласна?
Я кивнула.
– Кто это у тебя там? – спросил один их мужиков, стоящих рядом.
– Щенка подобрала, мать померла, а этот маленький совсем.
Старик распорядился отвести меня к роднику ополоснуться и накормить. Небольшой