Стражи белых ночей. Анна Ремез
от неё, почти под копытами большого важного коня, нервно озирался голубь. Василиса не любила голубей, поэтому отвернулась и стала изучать другую часть площадки. Там верблюд, наклонив голову, разговаривал с ящерицей, которая металась из стороны в сторону. Беседа, однако, была приятной: и верблюд, и юркая ящерица улыбались друг другу. На спине у верблюда висела расстёгнутая дорожная сумка, на которую косился тощий каурый конь с растрёпанной гривой. Он, очевидно, никого здесь не знал, и, пытаясь казаться непринуждённым, с остервенением жевал ветку и громко чавкал.
Кони-близнецы стояли за памятником и перешёптывались, намеренно не замечая шестерых довольно нервных скакунов, которые прыгали, игриво покусывали друг друга и громко, весело ржали, закидывая головы на мускулистых шеях.
Рядом торчали из кустов два огромных зада с вихляющимися хвостами: быки, чуть не затоптавшие Василису на аллее, не заботясь о манерах, щипали траву.
Три совы – бурая и две серые – сидели на ограде памятника и вертели головами.
Журавль стоял, вытянувшись в струнку, пощелкивал длинным клювом, и явно не желал ни с кем общаться.
Красовались друг перед другом ещё несколько коней, похожих и разных одновременно. Василиса пересчитала их: ровно одиннадцать.
Добродушно пихались, порыкивая, медведи. Их северный собрат, белый, небольшого роста, тоже, наверное, новенький, сидел на земле и чесал голову.
От множества ног и хвостов у Василисы зарябило в глазах, поэтому нахлынувшая толпа львов, одинаковых до последнего завитка на гриве, показалась ей обманом зрения. Елисей пихнул её в бок и шепнул:
– Как же они различают друг друга?
Словно в ответ на его вопрос, львы быстро расселись, создав живую ограду вокруг Места встречи, и один из них зычно рыкнул:
– Р-Р-РАС-СЧИТАЙСЬ!!!
– Первый!
– Второй!
– Третий!
– Четвёртый!
– Неужели нельзя обойтись без шума? Мы не на плацу, – сказал толстый конь, проломивший кусты.
– Кажется, он тоже из новых, – заметила Василиса.
– Не похоже. Слишком заносится, – возразил Елисей.
– Десятый!
– Ой! – мяукнула Урсула. – Простите, пожалуйста, я вас не заметила.
– Двенадцатый!
– Ничего, ничего. Не замечайте меня и дальше, п-пож-ж-жалуйста.
– Кто там пищит? – Елисей сунул голову в куст. – Ну, дела, это ж заяц!
– Умоляю вас, не к-кричите так! Если меня увидит вон т-та сова…
– А как тебя зовут?
– Меня все 3-з-зайцем зовут. Или Косым.
– Косой! Это мне нравится, – засмеялся Елисей.
– Да не кричите вы, он и так дрожит, как осиновый лист! – буркнула Василиса.
– ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ!
– Никого не потеряли? – ехидно спросил сверху Чижик-Пыжик, приземляясь на спину последнему льву.
– Бррррысь, малявка! – огрызнулся тот. Чижик-Пыжик тут же спикировал на куст, под которым сидел Заяц.
– Дамы, разрешите представиться…
– Дамы уже знают, как тебя зовут, –