Всё по-взрослому. Валерий Столыпин
податливость подруги, застывшей в позе готовности.
Долго пристраивались, суетливо спешили. Едва соприкоснувшись, моментально обменялись фонтанирующими соками.
Потом были слёзы, пощёчины, раздражение, бессилие, недовольство. Обвинения и угрозы. О том, что нужно предохраняться, вспомнили поздно. Затем затяжная истерика с икотой, попытка суицида.
Всё было, кроме чувств. Исключительно незрелые эмоции, которые парализовал страх.
С Кариной он испытал очарование прикосновений, сладость поцелуя, магнетизм взаимодействия, сближающий до состояния смешения тел. Внутри звучала романтическая мелодия, – очарована, околдована, с ветром в поле когда-то повенчана. Вся ты словно в оковы закована, драгоценная ты моя женщина…
Впитывая волшебную ауру, окутывающую паутиной сладострастия, юноша делился с девушкой торжеством некого таинства, посвящения в мистический культ, ритуальный обряд которого начинается выражением абсолютного доверия.
Целующаяся парочка переместились в тень. Искренним чувствам не нужны свидетели.
Восторг! Как иначе описать волшебное состояние, посетившее их?
Время незаметно украло у них несколько часов. Пора домой.
Ромка провожал Карину через весь город. Девушка говорила, говорила, говорила. Читала стихи: восторженно, страстно, с придыханием, словно написаны они были ей и про неё.
Прощание было долгим: никак не удавалось разомкнуть объятия. Звёзды явно благоволили парочке. Их было так много.
На следующее утро маленький женский коллектив встречал Ромку стоя. Дамы хлопали в ладоши. Даже исполнили некую двусмысленную, весьма скабрезную частушку. Их бегство расшифровали, заметили.
Карина восприняла язвительную миниатюру стоически: передёрнула плечами и подыграла, – Ромик, мы сегодня к тебе или ко мне?
Коллектив выпал в осадок, скривив изумлённые физиономии. Удивлённые дамы впились в парня испытующими взглядами. Он покраснел, закашлялся, поспешил ретироваться, прошмыгнув на рабочее место. Сел, уткнулся в компьютер.
В воздухе повис сгусток вибраций неудовлётворённого любопытства. Роман Вениаминович, и вдруг столь пикантная интрига.
– Чем она его, как! Почему она, и она ли?
– Работаем, девочки, работаем. Чем вызвано нездоровое возбуждение? Мальчики и девочки иногда целуются. И не только. Завидуете, что не вам выпал приз, вопросы есть?
– Вопрос один. А Роман Вениаминович в курсе события, которое мы без его участия пытаемся обсудить?
Все дружно повернулись к Ромке.
На нём лица не было. Мимические мышцы подрагивали, кожа бледнела, глаза и руки вели себя крайне странно, словно коллега готовится уйти от ответа в страну грёз.
Неожиданно он на что-то решился: встал, подошёл к Карине и произнёс, сам не веря себе, – да, мы решили пожениться. А что! Имеем право.
Теперь, пришла очередь удивляться Карине. Она глотала ртом воздух, выдавая себя неловкими, неочевидными