Всё по-взрослому. Валерий Столыпин
Приходилось отчитываться за каждый проведённый без мужа час, указывать маршруты движения, персонажи участников встреч.
Это было невыносимо. Её бесили непонятно откуда появившиеся семейные порядки. Обходилась же она раньше без них. И была счастлива. А теперь?
Муж не препятствовал её встречам, не классифицировал приятелей, даже не ревновал. Он просто ждал. Приготовит, приберётся в квартире и стоит у окна, выглядывая жёнушку. Поцелует прямо в двери, разует, разденет. Камердинер, а не любовник. Тьфу! Лучше бы пиво пил или футбол смотрел.
В глаза заглядывает. Преданно, как собачка. Тяф-тяф! Так бы и заехала…
– Муж, объелся груш! И ведь дёрнули меня за язык. Не могла промолчать. Ну, пошутили люди, поддели слегка. Эка невидаль.
А в следующий раз подковырнут, придётся гарем заводить? Чёрт убогий. Всем девчонкам скажу, – не берите в мужья девственников. Сами жить со вкусом не будут и вам не дадут. Вроде, не следит, не ревнует, не бесится… оттого ещё хуже. Всё время себя виноватой чувствую. Бред, да и только.
Подружки смеются, – ты же от счастья млела, слезьми умиления обливалась, когда о Ромике рассказывала. Дай-ка вспомню…
– Было. Не отрицаю. Он, пожалуй, один из лучших. Но один. А мне одного мало. Любое лакомство приедается, если жрать, жрать, жрать. Сами попробуйте. И к дисциплине я никогда не привыкну
– Поначалу нравилось. Разведись.
– Да-а! А если другой хуже будет? Семья, в принципе, не так плохо. Плюсов хватает. Кое-что меня вполне устраивает. Ромка, он замечательный. Вот если бы… чуть меньше внимания, больше свободы. Но ведь так не бывает! Я так, девчонки, решила; чтобы волки были сыты и овцы целы, нужно попробовать гульнуть. Успокою нервную систему, сравню, что слаще. В свободное от супружеских обязанностей время. И все довольны.
– Вот Ромка-то обрадуется, когда узнает, отчего его принцесса такой очарованной домой приходит!
Девчонки засмеялись, – давай мы тебе стриптизёра подгоним.
– Это я так, дурью маюсь. Ромка меня любит.
– А ты его?
– Откуда мне знать! Мы ведь по недоразумению женились. Назло всем. Мне сравнивать не с чем. Ромка у меня единственный, первый.
Нереализованные желания – мина с часовым механизмом. Никто не знает, когда рванёт. Фантазии не всегда безобидны, особенно, если красочные галлюцинации временами превращаются в бред, а впечатлительное воображение подливает в костёр страстей безлимитный запас чувственного топлива.
Когда Ромке навязали командировку в соседний город на курсы повышения квалификации, Карина загрустила. Лишённая привычных прелестей вечернего ритуала, женщина загрустила. Ладно бы на день-два, на две недели укатил.
Такая на неё хандра накатила, такая досада. Память услужливо выудила из глубин сознания флажки событий, которые можно расшифровать как угодно. В скверном настроении из невнятных обрывков фраз, необъяснимых поступков и настораживающих фактов родилась буря негодования, превратившая неизвестность