Тайна Медонского леса. Анри Шадрилье
и гадок. На нем лежала печать самых низких животных страстей и пороков. У него был громадный слюнявый рот с толстыми, бледными губами, который изрыгал лишь площадную ругань и грязные, скабрезные остроты. Нахально вздернутый нос, казалось, каким-то собачьим чутьем выискивал наживу и легкую добычу. Глубоко запавшие глаза не то серого, не то зеленовато-коричневато цвета еще издали примечали свою жертву.
Фрике недолюбливал Флампена и потому не особенно обрадовался этой встрече.
– Что поделываешь, как поживаешь, Флампен? – спросил он его только ради того, чтобы что-нибудь сказать.
– Я? Живу с Виржини.
– Какой такой Виржини?
– Да разве ты не знаешь маленькую Этиоле?
– Не знаю и не понимаю, чем ты занимаешься.
– Да говорю тебе, что я занимаюсь этой девчонкой! – воскликнул Флампен, топнув ногой и вытаращив глаза на своего прежнего товарища.
– А-а! Ну, это, конечно, другое дело.
– Легка на помине! – усмехнулся Флампен, указывая на дверь грязной харчевни, из которой вышло тщедушное бледное существо.
– Это твоя жена? – удивился Фрике.
– Ну да!
– Но она же еще ребенок!
– Как это? Ей уже шестнадцать лет, мой милый.
В сердце Фрике невольно шевельнулась жалость к этому маленькому, хрупкому созданию, которому веселая публика дала странное прозвище Этиоле. По привычке он приподнял фуражку и поклонился девушке.
– А ведь твой приятель гораздо благовоспитаннее тебя, Флампен, – сказала она, бросив благодарный взгляд на Фрике; она не была избалована вниманием и вежливостью своих кавалеров.
– Он кланяется тебе только потому, что не знает тебя, – заметил Флампен, пожав плечами.
– Неправда, – прервал его Фрике, – я кланяюсь каждой женщине, потому что она женщина, а такой хорошенькой девушке, как мадемуазель Этиоле…
Флампен не слушал. Подскочив к Виржини, он ударил ее по лицу и грубо рявкнул:
– Эй ты, замухрышка, чего встала? Давай пошевеливайся!
Но и маленькая Этиоле не осталась в долгу: она ответила своему обидчику градом пощечин и пинков. Слабое создание отчаянно работало и руками, и ногами.
– Как ты смеешь ее бить! – вскрикнул Фрике.
– Но ведь она моя жена! – едва смог выговорить Флампен, отбиваясь от сыпавшихся на него ударов.
Он считал, что имеет полное право бить и унижать свою жену когда ему вздумается. На месте происшествия собралась толпа любопытных.
– Велика штука, что он ударил эту девчонку! И стоило поднимать шум из-за такого пустяка! – неслось со всех сторон.
Фрике поспешил удалиться. Прогулка Николя была не менее интересной. На улице Сурдьер с ним произошла удивительная история. В доме номер 35 он задал привратнику заранее придуманные вопросы.
– Здесь живет господин Маршен?
– Господин Баратен? – поспешно ответил привратник. – Четвертый этаж, в дверь направо. Позвоните два раза… и ступайте скорее, потому что господин Баратен уже давно ждет вас.
– Что вы говорите?..
– Я