Тайна Медонского леса. Анри Шадрилье
получил 1719 франков ежегодного дохода. Вернувшись от банкира, он уложил вещи в дорожный сундук, сжег ненужные бумаги, записки и всякий хлам, заплатил за квартиру, дал привратнику двадцать франков, сказав ему, что на следующий день мебель заберет обойщик[3], и приказал говорить всем, кто будет его спрашивать, что «господин Николя уехал в Чандернагор».
Затем Николя отправился в Люксембургский квартал, снял маленькую квартирку на улице Вавен, перевез туда из старого жилища лишь самое необходимое и заснул в своем новом доме с чистой, спокойной совестью. Проснувшись на следующее утро, Николя спросил себя:
– Что я буду теперь делать?
И после трехдневных раздумий над этим важным вопросом ответил:
– Ничего.
Однажды, гуляя по Люксембургскому кварталу, Николя встретил своего приятеля Фрике, которого потерял из виду, пока проматывал деньги папаши. Николя был молод, энергичен, и ему нужна была какая-нибудь цель, к которой он стремился бы. В дружбу он не верил с тех пор, как у него не стало денег, в женщин – с тех пор, как ему пришлось оплачивать их ласки, в богатство – с тех пор, как он промотал его, в бедность – с тех пор, как разбогател. Но ему все еще хотелось во что-нибудь верить.
Однажды вечером ему пришла на ум счастливая мысль – стать писателем. У него было много жизненного опыта, и стоило дать поработать воображению. Он был актером, почему же не стать драматургом? Когда Фрике прибежал к своему приятелю, тот бился головой об стену, придумывая сюжет для драмы.
– Ничего! То есть решительно ничего не выходит! Все похоже на давно уже прочитанный роман, на сыгранную когда-то роль, – сетовал Николя.
Тук-тук – послышалось за дверью.
– Войдите! – крикнул Николя.
На пороге появился Фрике. Захлебываясь, он принялся рассказывать о дуэли, о вмешательстве Лефевра, о подозрении, которое тяготеет теперь над ним, бедным, ни в чем не повинном Фрике. Дослушав до конца, Николя сказал, потирая руки:
– Да это же пролог!
– Какой пролог? – спросил рассказчик.
– Пролог моей драмы! – ответил Николя.
– Какой еще драмы? – опять полюбопытствовал Фрике.
– Поймешь позже, – успокоил его приятель. – Сейчас нужно как можно скорее разыскать виновника… это необходимо для первого акта.
– Но это еще более необходимо для меня.
– Ты знаешь имена этих господ?
– Ни одного!
– Ну, а имя того секунданта, который так благосклонно отнесся к твоему незнакомцу?
– Журналиста?.. Да, он действительно назвал свое имя, но я, черт меня подери, забыл его.
– Ты узнал бы этого человека?
– Без сомнения! Так же хорошо, как и того, который вынимал бумажник.
– Что еще тебе известно?
– У меня есть обрывок конверта. Смотрите, вот эта бумажка служила пыжом для одного из пистолетов.
– Но здесь лишь несколько букв.
– Я
Обойщик – мастер, занимающийся обивкой мебели.