Жажда…. Владимир Иванович Иванов
я предложил нашей посетительнице сесть в машину, она некоторое время недоверчиво смотрела то на меня, то Игоря. На мгновение мне показалось, что в её глазах промелькнул страх, что она не может себе позволить подобную экскурсию. Но и не поехать она тоже не может. Мимолётный взгляд в сторону дороги с надеждой увидеть там хоть какое-нибудь транспортное средство, которое поможет ей выпутаться из этой сложной ситуации. Поскольку сынок обошел машину с другой стороны и по-свойски уселся на заднем сиденье, я позволил себе небольшое подобие шутки:
– У меня, как у водителя, оплата повременная. – Кивнул в сторону севшего пассажира. – А вот доктора ждать не любят. Садитесь быстрее! – Почти в приказном порядке.
Несколько минут женщина – «Любовь Николаевна, но лучше просто, Люба» – сидела молча в застывшей позе. Видимо, от напряжения спина затекла, и она расположилась поудобнее. А это в свою очередь сняло напряженность. После этого на нас с Игорем полился словесный поток, не прекращающийся на протяжении всей поездки. Мы узнали, что вчера, как только ей сообщили об аварии, в которую попал сын, она примчалась в отделение травматологии областной больницы. Долго не было никакой информации, но потом сказали, что доставят в хирургию второй городской. В приёмном отделении этой больницы Любовь Николаевна просидела почти до полуночи, пока не вернулась бригада неотложки, выезжавшая на место происшествия. От них она узнала о спасении сына, когда надежды практически не было. Узнала о роли Игоря в этом спасении. Выпросила адрес этого волшебника. (Вот кто сдал нашу конспиративную явку!) Тем более, что дежурный врач сразу предупредил: в поселковую поликлинику ей ехать незачем, не пустят. Единственная надежда навестить сына будет только в больничной палате, но разрешение на транспортировку пациента будет принимать заведующий отделением лично, когда на реанимобиле туда приедет.
Потом тема монолога плавно перешла на личность сына. «Алешенька», кто бы в этом сомневался, очень хороший мальчик. Вот только рано потерял папу, поэтому мужской руки в его воспитании не хватало. Не привили парню чувство ответственности за свои поступки. И папа его был мужчиной хорошим, добрым, работал вахтовиком на буровой. Простывал сильно. А между вахтами выпивал. От этого рано помер. А она всё делала, чтобы сын ни в чем не нуждался…
Детские и юношеские годы парня мало интересовали меня, но Игорь слушал внимательно. По крайней мере, со стороны именно так это выглядело. Я же включил негромко радио и перестал следить за нитью повествования.
До нужного места доехали быстро. Быстрее спецмашины. Поэтому в ту часть поликлиники, где были две палаты с пациентами, медсестра нас не пустила. Точнее, пустила только Игорька, после того, как он переоделся. Мне же с Любовью Николаевной не оставалось ничего другого, как ждать на свежем воздухе. Минут через двадцать подъехал фельдшер, занимающий по совместительству пост начальника фельдшерско-акушерского пункта. Как типичный представитель своего поколения – лет шестьдесят – желающий продемонстрировать