Митрополит Антоний Сурожский. Биография в свидетельствах современников. Отсутствует
знакомство с владыкой Антонием. Через несколько дней владыка пригласил меня на обстоятельный разговор, который состоялся в церковной лавке. Встречи будут и потом, через год и через два, и когда я приехал по приглашению владыки Антония уже жить и работать в Англию. Дорого многое, и это многое действительно отложилось в душе, но память первой встречи с ним, естественная реакция моего сердца на видимый, ощущаемый рядом свет Христовой любви, который излучала душа владыки, – память этой встречи осталась самой крепкой и дорогой.
Может быть, потому, что владыка Антоний умел чужое сделать своим, умел стать на самое краткое время близким и единственным собеседником и другом иному человеку, у всех тех, кто соприкасался с ним, остались глубоко личные воспоминания о нем. Хорошо сказал об этом отец Михаил Фортунато: «Как Божий друг, владыка Антоний обладает также редчайшим качеством – слушать напряженно, терпеливо, интуитивно. И вот в этом-то он и получает от нас свою долю дружеской жизни, так как в свой опыт он тогда впитывает все наши переживания и чувства»[7].
Действительно, владыка Антоний всей силой своего сердечного участия умел так сосредоточиться на этом новом для него конкретном человеке, что хотелось тут же рассказать ему все, поделиться с ним тем, что было тяжело доверить даже самым близким домашним. Но почти всегда это был разговор не исповедующего с исповедующимся, хотя, разумеется, такое часто и постоянно происходило, но это был разговор двух друзей, двух близких и хорошо понимающих друг друга людей. Оттого беседы, которые владыка Антоний вел на русском и английском языках, каждый слушающий принимал близко к сердцу, как адресованные лично ему. Так же, впрочем, как и проповеди владыки.
«Давно уж это было, – пишет С. С. Аверинцев, – а никогда не забуду, как первый раз в жизни стоял на литургии, которую служил в одном из московских храмов улучивший возможность приехать владыка Антоний. Не буду говорить, что мы чувствовали во время проповеди: он говорил, глядя нам прямо в глаза, его речь шла так же прямо в сердце, каждое слово было живым и до краев, до тяжести, до переизбытка полно смыслом…»[8]
К владыке Антонию спешили, когда видели его выходящим из своей квартиры или из алтаря, люди устремлялись к нему за благословением не формально, не только из уважения к его церковному митрополичьему сану, а по зову сердца, чувствуя его простоту, доступность в любое время дня, его готовность слушать.
Владыка Антоний вообще всячески старался принизить, умалить себя, не давая собеседнику почувствовать дистанцию. Он ходил в простой, подолгу носимой монашеской одежде, подпоясанный простым пояском или широким ремнем, наподобие офицерского, под старость носил кофту-душегрейку. Только один раз в год, на престольный праздник храма, в День Всех Святых, он служил литургию архиерейским чином. Интересно, что митрополит Антоний сохранил за храмом не только старое посвящение Успению Божией Матери, но благословил добавить к нему посвящение Всем Святым,