Игра для смертных. Вячеслав Назаров
пилот,
не повезет
тебе в полете вдруг, не верь тому,
что бак в дыму
и что последний круг,
пока есть ход держись, пилот…
А если ад вокруг,
ищи в аду
свою звезду,
еще не поздно, друг…
А потом Клаус уснул на стуле, и его голова лежала на подносе, как голова Иоанна Крестителя. Где и когда Тэдди видел эту картину? Смутные своды какого-то музея, надоедливая скороговорка электронного экскурсовода, он помнит только фамилию художника – Бартоломео Венето, это был, кажется, итальянец, но он жил так давно, лет пятьсот назад, и все-таки краски не успели померкнуть… Кстати, кто такой был этот Иоанн Креститель? Астронавт? Чепуха, пятьсот лет назад ничего не знали о космосе, но почему вокруг головы Иоанна Крестителя – он точно помнит! – золотился полупрозрачный ободок гермошлема? Глупости, это ему показалось… Куда ушел Свэн? Он вечно куда-то уходит и не говорит куда…
Клаус спал, а Тэдди никак не мог уснуть, потому что все вокруг стало вращаться, с каждой минутой быстрее и быстрее. Сначала зашевелились стены и медленно поползли по кругу, потом сдвинулась диорама и стойка, движение ускорялось, стены слились в сплошной темный обод, столики отбросило центробежной силой в эту темноту, они летели в темноте и, раскаляясь, превращались в капли пламени. Потом выгнулся пол и стал превращаться в воронку, которая становилась все глубже и глубже. Тэдди изо всех сил оттолкнулся от пола и повис в воздухе – вовремя, потому что капли со всех сторон ринулись в воронку, и это был настоящий огненный дождь. Тэдди висел в воздухе, а рядом парила голова дядюшки Клауса на подносе, что-то белое падало вниз в воронку, описывая большую медленную спираль, – нет, не белое, а черное, и это черное было тральщиком, и Тэдди закричал: «Свэн! Свэн, катапультируй», потому что это был тральщик Свэна, а внизу была не воронка, а красное пятно.
Толчок неясной тревоги выбросил Тэдди из бредового сна. Он поднял тяжелую голову и осмотрелся. В голове потрескивало и попискивало, но глаза цепко схватили детали: разбитая бутылка из-под виски, почему-то стоящая на горлышке, неизвестно откуда появившаяся латинская надпись: «Memento mori» («Помни о смерти») на стенке стойки, обращенной к залу, четыре дырки с оплавленными краями вокруг ртутной ладстры (Тэдди непослушными пальцами расстегнул кобуру лучемета, но вместо холодного прикосновения стали ощутил пустоту – это окончательно привело его в себя).
Спокойно. Надо разобраться. Во-первых, где? Тэдди поднял стакан над столом, разжал пальцы. Стакан не повис в воздухе и не врезался с грохотом в стол: он упал на пол мягко, с ускорением ровно в I «ж». Значит, Земля.
Теперь… Клаус спал рядом, тяжело дыша носом, и Тэдди вспомнил все.
Окна уже голубели. Тэдди прошел к стойке, взял наугад первую попавшуюся бутылку.
От запаха спиртного его замутило, но он