Паучиха. Книга I. Вера. Татьяна Владимировна Фильченкова
бы вспомнить, где в жизни я видела его лицо. Возможно, среди бабушкиных фотографий. Получается, я придумала Станислава Ивановича и наделила его той внешностью, которая неосознанно отложилось в памяти. Приходит он только во сне».
Вера вспоминала убежище из кокона. После того, как верить стало не во что и стремиться не к чему, она пряталась в нём среди бабушкиных воспоминаний. С войной всё изменилось: здесь каждый миг мог стать последним. Ныряя в кокон, Вера просила у него защиты, и он стал непроницаемым. Первый год войны она провела словно во сне, укрываясь в придуманном мире. Он снился ей, но в снах не было ничего необычного. Другое дело видения со Станиславом Ивановичем. Они были реалистичны и запоминались до мельчайших подробностей. Родственник являлся, когда у Веры возникали конфликты с разумом?
Теперь ей хотелось увидеть старика и убедиться, что он плод её воображения. Но прошла неделя, за ней месяц, а Станислав Иванович не приходил. Наверное, разобравшись в причинах, Вера избавилась от деда и его угроз.
Февральским вечером к больнице подкатила собачья упряжка, с неё соскочил человек в шкурах и скрылся в дверях приёмного покоя. Минут через десять домой прибежал Павел с чемоданчиком хирургических инструментов, второпях стал облачаться в тулуп, унты и меховые штаны:
– Вера, собери перекусить в дорогу!
– Что случилось?
– Оленевода медведь-шатун поломал. Еду на стойбище.
– Почему его сюда не привезли?
– Тяжёлый очень. Умер бы по дороге.
– Паш, не езди. Мне что-то нехорошо… Чувство плохое.
– Я должен, Верочка.
– Паша, я… Я не пущу! Ты никуда не поедешь!
– Вера! Прекрати истерику! Ты знаешь, что поеду. Это мой долг врача!
– Паша… Паш… А я с тобой. Я помогу. Только Надюшку Зине отнесу.
– Что ты выдумываешь? Туда ехать три часа, а Зинаиде к утру на работу. И время потеряем. Каждая минута на счету! Давай быстренько собери поесть, завтра вернусь.
Вера резала хлеб с салом, сдабривая еду слезами.
Павел поцеловал мокрые щеки жены и уехал в ночь.
Часа в четыре утра Веру разбудило завывание ветра. Разыгралась снежная буря.
«Только бы Пашка не сорвался в обратный путь. Только бы переждал».
Сон больше не шёл. Вера поднялась и затопила печь.
Павел не появился ни в этот, ни на следующий день. На третьи сутки ветер стих. Вечером с улицы донёсся лай собак и крики каюра. Вера накинула на плечи шаль и выбежала встречать мужа. Нарты пронеслись мимо дома и остановились у больничного крыльца.
Оленевод в шкурах топтался у входа, не решаясь пройти дальше. Завидев Веру, снял шапку:
– Доктор вернуца?
– Нет…
– Ай, беда…
– Да что случилось? Говорите!
– Два собака утро вернуца. Упряжь рвать. Доктор и каюр нет. Говорить ему, не ехать буря. Он не слушать, жена ждать…
Лицо оленевода