Французская мелодия. Александр Жигалин
вечности. Ещё минута, и взору нашему предстанет то, что когда-то дышало дымом Отечества, тем самым, что, по утверждению поэта, был столь сладок и приятен.
– Не предстанет, – чуть слышно проговорила Екатерина Алексеевна.
– Что значит не предстанет? – не понял Владимир Николаевич.
– То значит, что тайник пуст.
– Как это пуст?
– Очень просто. Кто-то забрал реликвии до того, как Элизабет было сообщено про завещание.
Владимир Николаевич попытался заглянуть жене в глаза.
– Знаешь или предполагаешь?
– Чувствую? – произнесла та, глядя в пустоту открывшегося перед взором пространства.
Владимир Николаевич собрался было привести десятки доводов по поводу того, что внутреннее состояние человека объясняется целым рядом причин, но, заглянув в глаза супруги, предпочёл не вдаваться в полемику, тем более что всё в скором времени должно было разрешится.
Прошло чуть больше двух минут. Элизабет всё ещё находилась внутри камина.
С одной стороны, данный факт радовал, с другой настораживал. Тишина, отсутствие возгласов восторга создавали ощущение нервозности.
– Может, стоит проверить? – не выдержал Илья.
– Подождём, – подал жест Владимир Николаевич.
Ждать пришлось недолго. На вышедшей из тайника Элизабет не было лица.
– Что? – не дожидаясь, когда француженка присядет на край дивана, воскликнул Илья.
– Ничего, – проговорила та и чуть ли ни ничком упала на диван.
– Воды! – вскрикнула Екатерина Алексеевна.
Подскочив, она приподняла голову Элизабет и несколько раз ударила ладонью по щекам.
Элизабет, отрыв глаза, устало улыбнулась: «В тайнике ничего нет».
Со стаканом воды в руке профессор входил в комнату, когда Элизабет рыдала навзрыд.
Екатерина Алексеевна, прижимая голову француженки, проводила рукой по волосам, приговаривая: «Ничего. Всё образуется. Найдутся твои реликвии. Никуда они не денутся».
Владимир Николаевич оглянулся. В комнате не было Ильи. Поняв, что тот решил убедиться в отсутствии содержимого тайника, профессор собрался было последовать его примеру. Передав стакан с водой жене, он даже успел включить принесённый с кухни фонарик, как вдруг из темноты проёма появилась сначала голова Богданова, затем он сам.
– Пусто, – произнёс Илья. – Были сокровища и сплыли. Кто-то побывал здесь до нас. И судя по тому, в каком состоянии находятся стеллажи, произошло это лет десять назад.
– Стеллажи? Какие стеллажи? – переспросил Владимир Николаевич.
– На которых расставляют коробки для хранения. Пыли на полках в сто слоёв, в местах же, где хранились вещи, намного меньше. Кроме того, можно различить следы.
– Так, – присев на край стула, многозначительно проговорил профессор. – Ночь восторга переходит в рассвет разочарования. Интересно знать, кто и когда смог открыть тайник.
– В 1985 году, – как бы, между прочим, произнесла Екатерина Алексеевна, повергнув всех в состояние недоумения.
У