Город за рекой. Герман Казак
перебраться из этих заброшенных номеров в менее старомодную гостиницу? Почему его направили именно сюда? Только потому, что управляющий якобы в друзьях с Секретарем? Без особого интереса Роберт читал незнакомые имена, которые порой оставляли обычные стихотворные строчки, что-то хвалили, что-то порицали, кстати, гости были из разных стран и писали на разных языках. Если сопоставить число записей с временны́м периодом, уходящим вспять в минувшее столетие, то навещали гостиницу всегда лишь единицы.
Старая служанка, явно радуясь, что в доме есть постоялец, несколько раз заходила в столовую, постелила на стол клетчатую серую скатерть, разложила столовый прибор и салфетку, принесла графин и стакан. Чем дольше Роберт ждал обеда, тем сиротливее чувствовал себя в безлюдном зале. Надо надеяться, здесь не всегда так одиноко. Во всяком случае, ему хотелось на днях уговориться с отцом пообедать вместе или поужинать.
Но вот наконец раздался удар гонга. Дверь открылась, так что последние отзвуки хлынули в зал. Затем с подносом в руках появилась Мильта, а за ней – женщина, по виду южанка, с подкрашенными щеками и губами, в чепчике, – наверно, жена Патрона; за нею, не выпуская из рук колотушку гонга, шагал сам Патрон. С торжественным выражением лица, держа дистанцию, шествие гуськом медленно направилось меж рядами пустых столиков к Роберту. Патрон колотушкой отбивал ритм шагов, а жена его в такт покачивала бедрами. Дешевый шелк платья шуршал. Группа полукругом стала возле столика, Роберт не без смущения наблюдал за ними. По знаку Патрона его жена взяла у Мильты с подноса супницу, поставила на стол и, бегло поклонившись Роберту, серебряным половником наполнила его тарелку.
Патрон тем временем, словно эти манипуляции ничуть его не касались, глядел в потолок столовой. Старая служанка сделала книксен, жена Патрона накрыла супницу крышкой и легонько шевельнула рукой, Патрон, чьи усы пуще прежнего блестели чернотой, бросил пристальный взгляд на столик и на гостя и с намеком поправил скатерть. Затем он пожелал Роберту приятного аппетита, коротко ударил колотушкой по столику, после чего обе женщины повернулись и шествие в обратном порядке, во главе с Патроном, но с теми же забавными ужимками, как и при появлении, протопало к выходу. Роберт провожал взглядом церемонию, пока все трое не исчезли, и только потом взял ложку и рискнул приступить к еде.
Вскоре он опустошил тарелку, сам налил добавки и с удовольствием все съел. Последние ложки он растянул, а затем снова стал ждать. Минута шла за минутой. Безмолвный зал начал его угнетать. Голод он пока не утолил, но, может быть, в этих краях принято в обед обходиться одним супом и трапеза уже окончена. Смотреть было не на что. Ничегонеделанье казалось даже тягостнее ожидания в Префектуре. Разве его не ждут задачи особого рода? Надо ознакомиться со служебными помещениями Архива в Старых Воротах, вникнуть в незнакомые материи. Коль скоро служба позволит, он должен выяснить, где находится женщина, которую он встретил по приезде. Если это была Анна, в чем он теперь сомневался все меньше, значит, у них обоих есть