Калинов мост. Алексей Гравицкий
посмотрели с сомнением. При немалом росте и не детской уже комплекции, двадцати одного года на олеговом лице не читалось ни при каких обстоятельствах. Но пиво все же дали. Не школьник и то ладно, деньги то зарабатывать надо.
Степа запустил пятерню в пакетик, как только отошли в сторону. Со щелчком открыл жестянку с пивом, сказал какую-то гадость в адрес брызнувшей на штаны пены и радостно сделал глоток.
– Ты себя ведешь как алкоголик, – пожурил Олег. – Только руки не трясутся.
– Жарко, а пиво холодное. И жажда мучит, – оправдался Степа. – А ты похож на зануду, или на мою матушку, когда она морали читает. Пошли на лавочку.
Лавочка была излюбленным местом молодежи. Когда-то она стояла на краю детской площадки, под высоким деревом. Потом детскую площадку срыли тихой сапой и воздвигли на ее месте автомобильную стоянку. Наезжать никто не стал. Глава домового правления, под юрисдикцию которого попадала площадка, главная местная активистка, могла бы устроить бучу. Но сын ее давно вырос из возраста качелек-каруселек, а вместо внуков заимел старенькую БМВ. Потому важность автостоянки возобладала над значимостью детской площадки.
Качели, карусели и лесенки пошли прахом. Травку засыпали гравием. Вокруг поставили невысокий заборчик, а на въезде повесили цепь с навесным замком, дабы кто не надо не парковался. А вот скамейка под высоким деревом оказалась никому не нужна, потому как стояла на отшибе. Так и осталась. Только если раньше на устроившуюся здесь молодежь ворчали молодые мамы и бабушки, выгуливавшие собственных чад, то теперь наезжать стало некому.
Степа плюхнулся на лавочку. Порылся в спортивной сумке и достал оттуда небольшой сверток, перетянутый ленточкой.
– Держи, это тебе. И давай, доставай своего сушеного кальмара.
– Он не мой, – Олег вытащил из пакета упаковку кальмаров. – Он атлантический. Спасибо.
Сверток оказался легким, но упакованным намертво. Ленточка затянулась на такое количество тугих узлов, что Олег полез за выкидушкой.
– Такую красоту испортил, – хихикнул Степа, глядя как приятель кромсает перочинным ножиком несчастную ленточку. – А еще эстет.
Олег на подначку не среагировал. Внутри конверта оказалось красивое издание «Семи самураев» Куросавы. Подарок так подарок. Все же Степа не такой балбес, каким хочет казаться.
– Спасибо, – искренне поблагодарил он.
– Не за что, – отмахнулся Степа.
– Сам смотрел?
– Не-а. Но мужик в магазине сказал, что это было культовое кино. В прошлом веке. В общем, мощное старье, как ты любишь.
Нет, все-таки балбес, подумал Олег и открыл банку пива.
Посмотреть на четвертого было интересно, но, когда ему ткнули направление и сказали «вот он», Игорь замер. Долго смотрел на двух пацанов, сидящих с пивом на скамейке и не верил своим глазам. Кот продолжал чинно шествовать, ведя под руку старую ведунью, с таким видом, словно повзрослевший внук выгуливал престарелую бабушку.
– Это же дети, –