Калинов мост. Алексей Гравицкий
мальчишку с горящими глазами.
– Во-первых, – набычилась бабулька. – Он не пацан. Не смотри на внешность. Во-вторых, мы знаем кем он был. А кто он в этом теле, того никто не знает.
– Ни хрена не понял, – покачал головой Игорь. – понятнее объяснить слабо?
– Закрой рот и не бузи, – сердито посоветовала старуха. – А то в другой раз дома оставлю. Все? Посмотрели? Тогда пошли, нечего тут объяснялки на всю улицу разводить.
После второй бутылки пива Степа стал еще пошлей и еще разговорчивей.
– Кстати, – поведал он. – Я тут видел твою обожаемую. Она теперь с Коляном мутит.
Обожаемой была Люда. Олег не помнил, сколько лет ее знал. Иногда казалось, что помнил ее еще с песочницы. Но здравый смыл подсказывал, что этого быть попросту не могло, так как появилась она у них в пятом классе. Перешла из другой школы, переехала из другого района. Олег заприметил ее сразу и больше не выпускал из поля зрения. Как относилась к нему Люда сказать было трудно. Ему почему-то казалось, что она все понимает.
Иногда они общались по-приятельски в компаниях. А дальше этого не заходило. Заходило с другими. И у него и у нее. Отчего Олег мрачнел и замыкался. Степа, как бывший одноклассник, ситуацию знал, но предпочитал помалкивать, потому как и Людку знал. Причем не в таких розовых тонах, в каких рисовалась она Олегу. Впрочем, иногда Степку прорывало, и он начинал говорить вещи нелицеприятные. На что бывший одноклассник реагировал всегда одинаково:
– Тон смени, – попросил Олег.
– Олежка, я не виноват что она с половиной района пере…
– Замолчи.
Олег резко поднялся со скамейки. Если б Степан не был лучшим другом, получил бы сейчас по морде. Тот сделал вид, что ничего не заметил, подставил рожу налетевшему летнему ветерку.
– Может, тебе как-то проявить себя? – предложил Степа.
– Как?
– Как с нормальной обычной бабой. С ними ж ты не теряешься. Почему с этой ведешь себя как лузер?
Олег посмотрел на друга.
– Почему как лузер? Почему если мужчина относится к женщине лучше, чем она позволяет к себе относится, то он выглядит лузером.
– А ты хочешь выглядеть джентльменом? – Степан оживился, словно фокстерьер, у которого перед носом повертели лисьим воротником. – Не то время. В америке, например, над потерей девственности уже даже не смеются. Последняя кинокомедия на тему секса у молодежи была лет десять назад. И та с треском провалилась. Теперь это настолько нормально, что смеяться не над чем.
– Нет, не нормально. Нормально простое человеческое чувство, а не…
– Бе-ме, – передразнил Степа. – А о твоем чувстве она должна догадаться?
– Она о нем знает, – покачал головой Олег.
– И кто ей об этом сказал?
Перед глазами возник берег реки, песчаные замки. Девчонка и мальчишка.
– Она просто знает, – сбивчиво заговорил Олег, пытаясь удержать перед внутренним взором забытую картинку. – Я не как все, и не как со всеми. Я ее люблю. Понимаешь?