Большая грудь, широкий зад. Мо Янь
реки, подняла хвост и навалила целую кучу. Седок беспокойно послал ее вперед, тронув бока каблуками. Но та дальше не шла, тряся головой и шумно грызя удила.
– Бей их, братцы! – раздался крик из кустов слева, и тут же что-то треснуло, словно порвался шелк. Потом зазвучали хлопки – раскатистые и звонкие, отрывистые и глухие. В реку с шипением шлепнулось что-то черное, оставив после себя шлейф белого дыма. Раздался взрыв, поднявший еще один столб воды. Сидевший на гнедой японец странно подпрыгнул, потом откинулся назад, всплеснув коротенькими ручками, и из груди у него хлынула черная кровь. Она забрызгала всю голову лошади и стекала в реку. Гнедая встала на дыбы, из воды показались измазанные черным илом копыта и широкая, мощная блестящая грудь. Когда копыта снова опустились в воду, подняв волну, всадник уже навзничь лежал на крупе. Японец на вороном вошел в воду головой вниз. Еще одного всадника вышибло из седла, и он повис, покачиваясь, на шее коня, обхватив ее руками. Съехавшее с головы кепи прижало к лошадиной шее, из уха сочилась струйка крови. На реке все смешалось, потерявшие всадников лошади с ржанием поворачивали обратно. Остальные кавалеристы пригнулись в седлах, обхватив лошадиные бока ногами, навели на кусты блестевшие смазкой карабины и открыли огонь. С фырканьем и шумом разгребая ил и толщу воды, больше десятка лошадей вырвались на мелководье. От их крупов, от красных из-за ила копыт и хвостов во все стороны разлетались мириады брызг, и с самой середины реки за ними тянулись длинные-длинные сверкающие полосы.
Вырвавшийся вперед пегий жеребец с белой звездочкой на лбу уже был недалеко от дамбы. Копыта тяжело и неуклюже, с плеском и шумом рассекали мелководье. Сидевший на нем бледный японец направил коня на кусты. Прищурившись и сжав зубы, он левой рукой похлопывал его по крупу, а в правой высоко занес отливающий серебром длинный меч. Лайди могла разглядеть даже капли пота у него на кончике носа, густые ресницы коня, слышала рвущееся из его ноздрей дыхание и ощущала кисловатый запах конского пота. На лбу пегого вдруг полыхнул красноватый дымок, и все четыре ноги застыли на скаку. Блестящую шкуру покрыли бесчисленные глубокие складки, ноги коня подкосились, и он вместе со всадником рухнул на землю у самых кустов.
Остальные японцы поскакали по мелководью на восток, к тому самому месту, где Лайди с сестрами оставили обувь. Там они повернули и начали забираться на дамбу через кусты. Потом отряд пропал из виду, и она стала смотреть туда, где упал жеребец. Его большая голова была перепачкана черной кровью и илом, а голубой глаз печально глядел в небесную лазурь. Наполовину придавленный бледный всадник лежал, уткнувшись лицом в ил. Голова вывернута набок, рука вытянута в сторону воды, словно он хотел что-то вытащить оттуда.
Когда-то гладкое, сверкавшее под солнцем мелководье теперь было изрыто копытами. Посреди реки плыл на боку вороной. Труп медленно несло и крутило течением, и наконец он перевернулся кверху брюхом, а все четыре ноги с подковами величиной