Это увлекательный был аттракцион. Галина Григорьевна Черненко
вселяло надежду на то, что у меня не хуже, чем у других.
Из худой девушки я превратилась в очень худую, в протез меня входило две штуки. Видимо из-за того, что я усохла, зажил и шов, который кровил целый месяц. Это была единственная хорошая новость, все остальное мне не нравилось! Да ещё дочь моя стала кричать все чаще и все громче, и кормить её приходилось не раз в четыре часа, а раз в два часа, и это очень сильно меня напрягало, потому что я не понимала почему так происходит. Я же впервые была матерью, поэтому материнские проблемы встали передо мной впервые.
А больше всего меня обижало то, что все чего-то хотели от меня, а помочь мне, поддержать меня было некому. Мой гражданский муж был совершенно чужим мне человеком. Его жизненный сценарий совершенно не подходит мне. Но я почему-то согласилась жить по этому сценарию. Моя роль меня ломала и выкручивала, но я почему-то держалась насмерть за эту роль. Знаете, как она называлась, эта роль? Несчастная женщина.
Что ещё поменялось после того, как я вернулась из роддома? Если не вникать, то ничего. А если присмотреться, то я стала ещё больше рабыней, без прав, без желаний. А Витька моими родами, как будто поставил мне печать на лбу. О том, что я его собственность. А я над этим и не задумывалась, я просто исполняла свои новые функции, без перерывов, без отдыха. Потому что у меня тупо не было времени. Расслабиться у меня было время только тогда, когда я выходила во двор с коляской. Сев на лавочку, я могла выдохнуть и слегка расслабиться.
Нас было много мамочек во дворе в тот год. Только в нашем маленьком доме родили трое. Ну ещё были новорожденные и в соседних домах. Поэтому мы собирались вместе и трепались. А если кому то надо было куда то сбегать, то коляску оставляли большому коллективу мамочек и бежали по делам. Так мы помогали друг другу, как могли. Но так же нам было интересна личная жизнь друг друга. А мне было нечего рассказать о том, как меня любит муж, как он обо мне заботится, как меня бережёт.
Но в тот момент, это было не самое неприятное. Самое неприятное было то, что у моей дочери до сих пор не было имени, хотя на днях ей уже исполнялся месяц, это первое, а вторая неприятность, это то, что мой сожитель совсем не собирался звать меня в ЗАГС, не было у него такой задачи, от слова совсем. Я ему и намекала, и прямо говорила, что скоро дочь идти регистрировать, а у неё нет отца. А он отбояривался тем, что дочь можно просто записать на его фамилию. А я хотела быть женой, а не сожительницей!
Если бы я была поумнее и понастойчивее, я бы заггнала его конечно в ЗАГС, но я была доверчивой, неуверенной девочкой, которая по сути , никому не нужна, и вынуждена зарабатывать любовь тем, что исполнять желания пьяного мужика. Это я и делала. Его пьянки были почти постоянны, и редкая пьянка не сопровождалась скандалом. А я это все терпела и сглаживала, потому что хотела семью, хотела любви и заботы. Да ещё эти дебильные установки на тему, что семейная жизнь, это каждодневный труд. Чей труд? Мой?
Последний день регистрации ребёнка приближался, и я вроде выпросила у Витьки