Коты и люди. Богдан Филатов
ель росла себе, росла!
Наперекор угрюмой чаще
Всегда по-дружески светла.
Иголки нежные он гладил
И пела хвойная волна,
Точь-в-точь с теплом мурча в прохладе,
Мурча, что смерть побеждена…
Воцерковление кота Кузьмы
Старушка приклеилась к батюшке:
Молила кота покрестить,
Ведь он же бок о бок с ней рядышком —
Родней просто некому быть!
И тоже душа христианская —
По глазкам нельзя не прочесть!
Тишайшая, не хулиганская,
Где бездна прекрасного есть!
Не может Кузьма без Крещения
И Таинство должен принять!
Тем паче что без возмущения
Купаться привык и нырять.
В нём нет наносного и ложного!
Он сызмальства враг сатане!
Поститься коту не положено,
Хотя там посмотрим вполне.
Судьба у кота тяжелейшая:
Трущобы, больница, приют,
А сердце осталось нежнейшее,
Такое сберечь – целый труд…
Священник ей долго отказывал,
Старушка попалась – кремень!
Взывал убедительно к разуму,
Но разум упрятался в тень.
Всё-всё объяснял ей доходчиво,
Но только крепчала тщета!
«Коль надо фамилию с отчеством —
В два счёта найдём для кота!»
И сдался, не выдержал батюшка —
Кузьму согласился крестить!
Велел надоедливой бабушке
Кота завтра в храм принести.
Да, крестит, но сверхобязательно,
Чтоб сам исповедался кот.
Разборчиво и обстоятельно!
Иначе, увы, не пойдёт.
Нахмурясь и горестно скрючившись,
Старушка домой поплелась:
«Коту, значит, нехристем мучаться!
Попыточка не удалась…»
Священник успел успокоиться,
Но утром чуть не поседел:
Кузьма с выраженьем покорности
У бабки в корзинке сидел.
«Вот, Кузя готов замечательно!
Не властен озвучить грехи,
Составил он списочек тщательно
Всех мыслей и действий плохих!»
И батюшке оторопевшему
Блокнот протянула она,
Исчирканный в нервной поспешности,
Но это не Кузи вина!..
Кот с передовой
Прибился к бойцам котофей-замухрышка —
Должно быть, утратил родимый очаг.
Хотели сначала прогнать, да не вышло,
Пусть даже бранили порой сгоряча!
Смягчившись, пошли бедолаге навстречу —
В окопах мурчал новый друг для солдат.
С ним было светлей и немножечко легче —
Любому хвостатый был искренне рад.
Неделю прожил меж бойцов тихой сапой —
Никто больше Рыжика не замечал,
Да утром однажды майор Косолапов,
Случайно увидев кота, зарычал:
«А ну-ка немедля гоните урода!
Не место обжоре на передовой!
Котов не терплю с двадцать