Вейчелоник. Александр Николаевич Ермак
стройный как Зуй выпрыгнул из квартиры, а вдохновленный хрустящим бубликом Юкичев вздохнул и стал подбирать переходный репертуар:
– Краснобаевы… Сухорыловы… Мослаков… Не то… Не то… Не то… Разве что Самцов или Брусникины…
Замер, строчки поплыли перед глазами:
– Жанна…
Если она с ее-то грудями весьма полного третьего размера увидит его в переходе. Рядом со шляпой, в которую накладут…
– Нет! Нет! Нет!
– Да! Да! Да! – твердил кому-то в коридоре за дверью стройный как Зуй.
– Нет! Нет! Нет! – стучало ксилофоново в сердце.
– Да! Да! Да! – курлыкали голуби за окном, подхватывая клювами «256», «750», «1 210», «4 700» и складывая бумажных бабочек в аккуратную стопку на подоконнике.
Юкичев вздохнул:
– Спасибо вам, добрые птицы!
И внес в тетрадь, как долотом по мрамору:
Голубям непросто в нашей жизни
«Голубям непросто в нашей жизни
Размножаться по четыре раза в год.
Ублажать нахальный и капризный,
Черт-те что сующий в клюв народ!
Танцевать и ворковать за пшенку!
Умный делать взгляд за пару крох!
Поджимать от холода ножонку!
И клевать, клевать в мороз горох!
С кошками-собаками поладить!
И с утра до вечера на бис
С проводов глядеть и гадить, гадить, гадить
На толпу презренно сверху вниз…»
В комнату снова впрыгнул веселый стройный как Зуй:
– Извини, я у тебя бумажкой разживусь! А то у меня закончилась не вовремя…
Не спрашивая, вырвал листок прямо из-под руки и исчез так быстро, что Юкичев не успел ничего сказать. Голуби также растворились за окном. Беззвучно. Как будто даже с упреком. Юкичев снова взялся за ручку, но не смог вспомнить ни строчки, и вдохновение покинуло его. Он бросил руки на стол. На них голову. И зарыдал…
Метались буквы, цифры, ритмы… Стук каблуков, стук сердца, скрежет лифта… Кто входит, кто выходит… Жанна, в верхней части смоль-брюнетка… Нет, я не сплю!.. Почти не плачу!.. Уже! Уже! Уже почти!..
– Кто там?! Который час?!
– Ты все проспал, друг мой!
– Нет, я не спал… Я бредил… Впрочем…
– Какая разница, мой друг! Держи!
– Что это? Деньги? Так много? Спасибо, стройный как Зуй! Но я не знаю, когда…
– И знать не нужно! Все твое!
– Откуда?! Как?!
– Из моего сортира! Я давеча бумажку прихватил твою, а там такие вирши, такой шедевр про голубей. Признаюсь… не посмел я замарать высокое искусство и в унитаз спустить. А отдал я бумажку знакомому, который то в газетах, то в интернете хрень всякую печатает. Он прочитал, и похвалил, и на каком-то сайте поместил. Там, брат, такое началось: репосты, лайки, сто тыщ пятьсот комментов. И деньги, деньги за рекламу голубятен прут. Знакомый честно твою долю мне отсыпал. Хотел биткоинами, но для тебя, с моей подачи, только наличными рублями и еще немного в инвалюте! Так что держи, считай и трать по делу!
– Вот же новость! Спасибо, мой стройный как Зуй! Не знаю, как тебя…
– Не благодари сейчас. Еще успеешь. Тем более что в мыслях о тебе я,