Трехликая сторона. Роксана Форрадаре
легче дышать. Обтерев им перепачканные пальцы, я отбросила его в сторону и двинулась на улицу. Там с презрением покосилась на флаг с бычьим профилем, поглубже втянула в себя прохладный воздух и подумала, что было бы правильней захватить с собой серую шерстяную куртку, чтобы не замерзнуть в ночи, однако это означало вернуться в ненавистный мне замок и потратить еще несколько драгоценных минут. Сейчас эта мысль внушала мне отвращение.
– Здравствуйте. Я по поручению сира Кога. Откройте, пожалуйста, ворота.
Меня не пугало ни отсутствие еды, ни отсутствие лошади, ни даже то, что меня, вероятнее всего, поджидали лишь бесплодные скитания по степным далям рыцарского Листа и бесславная смерть от обезвоживания. Нужно было сбежать. Немедленно.
Стражники, коротавшие смену у ворот, покосились на меня с откровенным сомнением.
– Зачем? Что еще за поручение?
– Он послал меня за молочными цветами, чтобы украсить ими… зал.
– Послал на ночь глядя? – переспросил стражник в шлеме.
У рыцарей шлемы украшались парой изогнутых рогов, а у него он был простым, гладким и закругленным на макушке. Я непринужденно кивнула в ответ и состроила обиженную гримасу, будто бы сама была недовольна столь поздним указом наместника. Стражники в очередной раз переглянулись в замешательстве. Они привыкли не впускать в крепость непрошеных гостей, а вот удерживать кого-то в ней им явно прежде не приходилось. Вряд ли мещанки или служанки когда-либо совершали попытки сбежать в неизвестность.
– Ладно. Рой, дуй сюда, помоги ворота открыть.
– Вот еще! – прозвучал сверху недовольный голос.
Длинное овальное лицо высунулось с дозорной стены. На нем шлема не оказалось. Стражник, с которым мы вели беседу, махнул ему, и Рой под собственное неразборчивое ворчание потопал к ближайшей башне, чтобы спуститься по ее внутренней лестнице.
– Какого заклятья вы меня дергаете?
– Открыть ворота надо, говорю.
– Кому надо? – возмущенно буркнул длиннолицый. Посмотрел на меня и окончательно сделался багровым. – Ей?! Вы заставляете меня таскаться туда-сюда ради ассасинской подстилки?
– Ассасинской? – впервые разговором заинтересовался третий стражник, стоящий за плечом того, который был в шлеме. – С чего бы?
– Ее же Мафенгейн притащил с месяц назад, я точно помню, стоял, как сейчас, на смене. Издали еще увидел, как она волочится, связанная, за лошадью. Вы же знаете, у меня память-то на лица превосходная! – стражник, задавший вопрос, задумчиво покивал, подтверждая чудесную зрительную память товарища. – Она это была, разрази меня магией, если я не прав!
Рой самодовольно выпятил круглую грудь, точно доказал сложную теорему. Обвел коллег укоряющим взглядом, затем недоброжелательно уставился на меня. Я к тому моменту едва не скрипела зубами от досады: за что, почему именно он? Из тридцати стражников Хофогона, которые меня не видели в тот злополучный день, и еще из пяти, которые видели и успешно