Дочери Ялты. Черчилли, Рузвельты и Гарриманы: история любви и войны. Кэтрин Грейс Кац
к конным прогулкам и охоте, двум серьёзнейшим увлечениям Кэти, именно усадьба в Сан-Валли являлась тем местом, где Кэти ощущала истинную связь с отцом.
Пока Аверелл ездил по миру, сначала по делам бизнеса, а затем всё больше по государственным делам, Кэти исполняла его обязанности по оперативному управлению курортом: инспектировала горнолыжные спуски, следила за размещением рекламы и принимала именитых гостей, таких как Эрнест Хемингуэй, который вскоре стал называть Сан-Валли домом. От случая к случаю она даже совершала ознакомительные вылазки на расплодившиеся на Западе конкурирующие курорты. Гарриманы склонностью к показному шику не отличались, предпочитая вполне спартанский образ жизни. Кэти училась в школе-интернате Фокскрофт в Вирджинии, где охотились на лис, совершали многодневные конные походы в Лурейские пещеры и требовали, чтобы воспитанницы ночевали на неотапливаемых верандах на свежем воздухе. Обожающая жизнь среди стихий Кэти быстро пристрастилась в Сан-Валли и к лыжам. Пока отец не оборудовал склон подъёмником, она частенько предпринимала пятичасовой пеший подъём в гору – в модном жилете с монограммой поверх кашемирового свитера, с лыжами в чехлах из тюленьей шкуры – ради одного-единственного спуска по нетронутой снежной целине Айдахо. Друзья и родные дали ей прозвище «Пуф» по созвучию с её одышкой, возникавшей при крутом подъёме. Но драгоценные недели в Сан-Валли давали Кэти нечто большее, нежели просто острые спортивные ощущения. Они позволили ей доказать свое право достойно и на равных стоять бок о бок с отцом.
Во многих отношениях помощь отцу в управлении Сан-Валли стала для Кэти идеальной подготовкой к предстоящей ей теперь деятельности. Вот только никому и никакой подготовки не хватило бы, чтобы в полной мере справиться с колоссальным объемом тяжёлой работы, которую предстояло проделать к прибытию в Ливадийский дворец Рузвельта со свитой. По приказу Лаврентия Берия советская сторона лихорадочно восполняла убранство дворцов. Полторы с лишним тысячи товарных вагонов, гружёных стройматериалами, инструментами, мебелью, коврами, электрикой, произведениями искусства, столовой посудой, кухонной утварью и запасами провианта были отправлены в Крым. Казалось, вся движимость из знаменитого московского отеля «Метрополь» была упакована и переправлена в Ялту. Даже на униформах горничных сохранилась вышитая литера «М». Помимо явно необходимых кроватей, столов и стульев нужно было где-то раздобывать ещё и самые банальные предметы обихода – вешалки, зеркальца, пепельницы. Кэти полагала, что часть этих вещей была попросту «реквизирована из разорённых войной домов» по окрестным городкам. Проблемой было и вытравливание из Ливадийского дворца его нынешних обитателей, а именно – насекомых: бывшие царские покои кишели вшами и клопами. Пока сборная команда служащих НКВД, красноармейцев, местных колхозников и румынских военнопленных отдраивала и приводила