Пригоршня праха. Мерзкая плоть. Упадок и разрушение. Ивлин Во
все, что смогу.
– Звучит не очень обнадеживающе. До свидания… Джон, тебе придется уехать. Эти буяны могут ворваться в любую минуту. У тебя есть деньги на такси? Возьми у меня в сумке мелочь.
– Звонила твоя дама сердца?
– Да.
– Помирился?
– Не совсем.
– Зря, всегда лучше помириться. Дернем еще коньяку или прямо закатимся к Бренде?
– Давай дернем еще коньяку.
– Джок, ты ведь воспрянул духом, верно? Нельзя падать духом. Я вот не падаю. Раньше падал, а теперь нет.
– Нет, я не падаю духом.
– Тогда дернем еще коньяку и поедем к Бренде.
– Идет.
Через полчаса они сели в машину Джока.
– Знаешь что, на твоем месте я не сел бы за руль…
– Не сел бы?
– Ни за что. Скажут еще, что ты пьян.
– Кто скажет?
– Да тот тип, которого ты задавишь. Обязательно скажет, что ты пьян.
– И не ошибется.
– Так вот, я на твоем месте не сел бы за руль.
– Идти далеко.
– Давай возьмем такси.
– К черту все, я вполне могу сесть за руль.
– Давай вообще не поедем к Бренде.
– Нет, как можно не поехать, – сказал Джок, – она нас ждет.
– Я не могу идти пешком в такую даль. И потом, она вроде не так уж хотела нас видеть.
– Ей будет приятно, если мы приедем.
– Да, но это далеко. Пойдем лучше куда-нибудь еще.
– А я хочу к Бренде, – сказал Джок. – Люблю Бренду.
– Она молодчина.
– Молодчина, что и говорить.
– Давай возьмем такси и поедем к Бренде.
На полпути Джок сказал:
– Давай не поедем к Бренде. Давай поедем куда-нибудь еще. Давай поедем в грязный притон.
– А мне все равно. Вели ехать в гнусный притон.
– В гнусный притон, – сказал Джок, просовывая голову в окошечко.
Машина развернулась и помчалась к Риджент-стрит.
– Можно ведь позвонить Бренде из притона.
– Да, надо ей позвонить. Она молодчина.
– Молодчина, что и говорить.
Машина свернула на Голден-сквер, а оттуда – на Синк-стрит, сомнительной репутации улочку, где обитали в основном уроженцы Азии.
– Знаешь, а он, по-моему, везет нас в «Старушку Сотнягу».
– Не может быть. Я думал, ее давным-давно прикрыли.
Но вход был ярко освещен, и обшарпанный швейцар в фуражке и обшитом галунами пальто подскочил к такси и распахнул перед ними дверцу.
«Старушку Сотнягу» ни разу не закрывали. В течение жизни целого поколения, пока, как грибы после дождя, нарождались новые клубы, с самыми разными названиями и администраторами и самыми разными поползновениями на респектабельность, безбедно проживая свой короткий и чреватый опасностями век и принимая смерть от рук полиции или кредиторов, «Старушка Сотняга» неколебимо противостояла всем козням врагов. Не то чтобы ее совсем не преследовали – вовсе нет. Несть числа случаям, когда отцы города хотели стереть ее с лица земли, вычеркивали из списков, отбирали лицензию, аннулировали право на земельный участок; весь персонал