Шелуха сырых яиц. Анастасия Стрельцова
короткое время выпавших на их долю испытаний Мэри не успела сообразить: детская психика реагирует на стресс иначе, чем взрослая. Для детей естественно состояние регресса. Прежде чем начать ходить, они хуже сидят и ползают, как бы собирая силы. Иногда перед тем, как освоить особенно сложный уровень в школе, дети учатся хуже. То же и с потрясениями: уже взрослые ребята могут буквально впасть в детство, откатиться в то время, когда от них не ожидают многого.
Что именно мальчик увидел, если предпочёл так закрыться? Мэри предстояло это выяснить. Вдруг Коля, отняв у Мэри свою руку, заупрямился и сел на землю.
– Ты устал? Хорошо, давай немного отдохнем, – сказала она и погладила его по голове. Что-то явно шло не так. Мэри нервно оглянулась по сторонам. Вокруг стояла непривычная тишина.
– Коля, мальчик, нам надо идти. Пойдём, мой хороший.
Закрыв глаза, Коля повалился на землю и засопел. Мэри попробовала взять его на руки, но поняла, что долго не сможет его нести – крепыш весил, как хороший пони. Делать было нечего. Она опустилась рядом и снова открыла дневник Тимура.
«Хорошо, что я взял с собой этот блокнот и карандаши. Я проснулся и решил напугать Мэри. Пока она спит, решил спрятаться, а потом выскочить и сказать “бу”. Я думал, что могу выйти на улицу на немного, дождя же не слышно. Если бы я остался с ними, я был бы здесь же или в другом месте. Мэри, если ты окажешься здесь… найди меня. Пожалуйста».
Внизу был едва видный рисунок, стершийся от времени. Два человечка стояли, взявшись за руки. Над ними были нарисованы звёзды.
«Я думал, что Мэри поведёт нас в музей и ушёл его искать… Думал, что толстые стены безопасны. Нет. Надо идти… Приближается».
Мэри провела рукой по пожелтевшим страницам. Выходит, Тимур вышел наружу раньше и вот во сколько лет это вылилось. Возможно, он прожил свою жизнь в мире без людей, и они не встретятся никогда. Она вздохнула.
– Мэри! Ты чего тут сидишь?
В двух шагах стояли Даня с Мишей. В руках у них были прутья, на которых болтались толстые рыбины с красноватой чешуей и кривыми зубами, торчащими наружу.
– Ох, мальчики, хорошо, что вы здесь! У нас тут Коля немного не в себе, а я не дотащу его одна…
– Понял, – Мишка по-деловому положил рыбу на землю. – Дань, помоги закинуть его на спину.
– Давай лучше уж я понесу? – предложил Даня.
– Нет, ты же и так…
Даня предупреждающе округлил глаза, и Мишка осекся. Он с опаской глянул на Мэри, но она была сосредоточена на Коле и ничего не заметила.
Процессия медленно двинулась к лагерю.
На подходе к музею ребята услышали крики. Оставив мальчишек, Мэри со всех ног бросилась вперед.
Кричали все.
Петя кричал, чтобы все перестали кричать. Вера кричала и икала попеременно. Лиза плакала навзрыд. Аля кричала что-то невнятное, Давина громко и нараспев пыталась повторить услышанное. Катя орала, что все её достали и она передушит всех по одному, как только уснут. Егор кричал лишь букву «а» – так, как часто делал в минуты волнения – на