Бродяги. Путь Скорпиона. Павел Владимирович Волчик
шла через Исполину. Хакстер еле сводит концы с концами, с тех пор как его корабль исчез в Тихой Гавани.
– А что Кетту?
– Её двор пуст. Ни скота, ни домашних.
– Скверно. – Тойво окинул недобрым взглядом собравшуюся толпу. – Ну, что зыркаете? Дырок коню в шкуре понаделаете. Есть здесь покупатели? Или только охальщики да ахальщицы?
– Откуда это у тебя такая порода, а, Тойво? – спросил скотовод Брыня по кличке Лоб. – Небось хозяина коняшки клопы съели? Они у тебя в трактире огромные, размером с собаку!
Местные хором заржали.
– Мои клопы на цепи сидят, – не раздумывая, ответил Тойво, – охраняют бочонок с пивом от таких выпивох, как ты.
Публика пуще зашлась хохотом: всем известно было, что Лоб пьянеет с одной малой тыковки, а потом бегает по деревне голышом и орёт, что он порося.
– Шёл бы ты, Тойво, со своим товаром в столицу, – сказала какая-то весёлая баба. – Там господа бы тебя колечками засыпали.
– И верно! – заорал обиженный Лоб. – В Чёрную Язву тебе дорога.
– Не груби, здоровяк, – отозвался Тойво. – И слюни на моего коня не пускай. Не дам я его тебе для помёта.
– Зубы, небось, гнилые, – махнул рукой скотовод.
– Это рыжий сизогорский рысак, – шагнул вперёд Ахти и сверкнул глазами. – Не конь, а ветер. Вы таких только во сне видели!
– Может, он и ветер, – заметил местный дедушка, – да только ветер в поле кому нужон? И в лясу на нём только голову об ветку расшибёшь. Энтакий скакун нужон воеводе или гонцу. А простому люду конь нужон, чтобы телегу возить да гряды пахать. Тяжеловес то бишь! А энтот не сдюжит…
– Сколько просишь, хозяин? – перебил старика голос из толпы.
Народ расступился, и вперёд вышел мужчина в длинных одеждах из льна и шерсти. В его чёрной, аккуратно подстриженной бородке, белело серебро. Глаза глядели на собеседников внимательно и печально. На голове незнакомца синел невысокий тюрбан из грубой ткани, подвязанный под подбородком и защищавший его скорее от кусачих мошек, нежели от палящего солнца.
– Хвосты медвежьи! – удивился Тойво. – Бедуин! В лесу! Сколько стои́т мой трактир, ни разу не видел бедуина!
Незнакомец вежливо поклонился.
– Я не бедуин. Хотя мой образ жизни действительно походит на кочевой.
Услышав голос незнакомца, рысак почему-то разволновался и заржал.
– То-то ты у нас в Пеньках задержался, – подал голос Лоб. – Ходишь-бродишь, выспрашиваешь.
– Закрой пасть, Брыня, – вступилась за иноземца весёлая баба. – Такого лекаря ещё сыскать нужно! Пусть господин Фархад гостит у нас столько, сколько захочет. Мы ему всегда рады.
– За бесплодный порошок я бы ещё не так обрадовался… – пропыхтел Лоб, но его в толпе притёрли и оттеснили в задние ряды. Видимо, врач помогал многим.
Лекарь подошёл к Тойво почти вплотную, полез за пазуху, звякнул связкой золотых колечек.
– Поговорим наедине, друг. Свидетели нам ни к чему.
Трактирщик,