Бродяги. Путь Скорпиона. Павел Владимирович Волчик
друг от друга.
Крыша в «Мамочкином приюте» всё так же текла, когда шли дожди.
Без посетителей Тойво хандрил, и сосновой настойки в бутыли становилось всё меньше. Хозяин вставал поздно, в плохом настроении, жаловался на старую рану.
Лемпи шила из скатерти и полинявших шкурок платье и всё время была при деле.
Старушка Ку-Ку ходила собирать травы и коренья – каждое растение в свой лунный день. Она могла пропасть в лесу на несколько дней, а потом вернуться с корзинами, полными ягод и грибов, и пучками душистых трав, висевшими на шее, как ожерелье.
Ку-Ку получила прозвище не только потому, что пришла из леса и не имела своего гнезда, – старуха слыла хироманткой, и путешественники, отправляющиеся в долгий путь, частенько протягивали ей свою ладонь, чтобы узнать судьбу.
Никто не мог сказать, сбываются ли Кукушкины предсказания или нет. Но раньше к ней приезжали видные люди из столицы, и редко кто из них уезжал с улыбкой на лице. Ку-Ку брала ни много ни мало – золотым или серебряным колечком. Медные кольца она отвергала и не смотрела, кто перед ней – богач или бродяга.
Тойво немного побаивался старую и, когда хотел ей угодить, пел песни о том, как переименует трактир в «Кукушкино гнездо». На что травница беззубо улыбалась, качала головой и отвечала, что она до этого дня не доживёт.
Ахти всё больше времени проводил, катаясь по округе на лошади. Иногда он охотился и приносил на обед какую-нибудь дичь. Теперь, когда посетителей не было, в его обязанности входило топить печь, подметать в трактире, убираться в конюшне и заботиться о Фиксу.
Возвращаясь с очередной прогулки, Ахти заметил на дороге, ведущей к трактиру, свежие отпечатки подков. Судя по ним, конь всадника был просто великанским. Следы копыт второго коня, следовавшего рядом, казались детскими, хотя имели самый обычный размер.
Парень ударил Фиксу пятками, объехал сосновый островок и въехал во двор.
С первого взгляда Ахти определил, что пропустил что-то интересное.
У входа в «Мамочкин приют» к перилам были привязаны два жеребца. Первый, гигант, поразил мальчика не столько своим ростом, сколько длиной тела и окрасом. Оливковая шерсть местами отливала бронзой, а местами – зеленью. На спину коня была накинута шерстяная попона, хотя день был тёплым.
Второй жеребец по сравнению с гигантом выглядел маленьким. Но был более пропорциональным и изящным, поэтому также не оставил мальчика равнодушным – сизогорский рысак, каких он видел только на картинках.
Тойво беседовал на крыльце с гостем в дорожном плаще и капюшоне. Ахти и одного взгляда хватило, чтобы заметить выпирающие ножны, а среди снятых с коня сумок – притороченный короткий лук.
– …отвечаешь за них головой, хозяин… – расслышал Ахти строгий голос незнакомца.
– Обижаешь, Цубаса. У меня лучшее заведение в Глухолесье.
– Ага, лучшее. Потому что единственное в округе, – ответил путешественник.
Трактирщик фыркнул, почесал дряблую шею:
– Насчёт животных не сомневайся! У меня теперь