Комбикорм для птицы счастья. Владислав Михайлович Погадаев
Во многих есть мини-рынки, но идеальный расклад: пристроить товар в местные магазины. Во-первых, у продавцов всегда в наличии живые деньги, во-вторых, это будет всё же опт.
− Лена, но это же − чужое!? − недоумевал Платон Данилыч, несколько шокированный напором супруги.
− И что ты прикажешь с этим делать: раздать бомжам или свезти на свалку? Здесь вообще-то не камера хранения! И потом, давайте решать проблемы по мере их поступления. Вернётся хозяин − будем разговаривать, − возразила Елена.
− А поедет-то кто?
− Ты, Павлик и Катюша.
− А работа? − упирался Платон Данилыч.
− У тебя отгулы накоплены, Павка возьмёт неделю в счёт отпуска, а Катерина − вольный казак. Казачка, − поправилась она. − Как раз до Нового Года успеете вертануться.
− Ну, ты, мать, даёшь! − сказали отец и сын Ракитины в один голос.
* * *
Вернулись они через неделю, распродав всё подчистую.
Во время их отсутствия в посёлке произошло одно событие.
В субботу вечером соседка Людмила закончила перегонять бражку, которая дожидалась своего времени ещё с осени. Этот непростой процесс занял у неё несколько дней, целиком поглотив Люсино внимание.
Приняв на грудь, по её собственным словам, стопарик, Люся взяла лопату и вышла к калитке раскидать снег, которого за последнюю неделю навалило до окон.
Краем глаза она поглядывала на дорогу, поджидая Генку. Обычно его подвозил с работы сосед Лёша, трудившийся на рынке контролёром. Лёша был здоров как бык и безобиден как младенец. Правда, знали об этом только его родные да хорошие знакомые. На остальных Лёшина плотная фигура в камуфляже и лысая голова в балаклаве с подвёрнутыми краями производили неизгладимое впечатление. Свой побитый жизнью ГАЗик он тоже раскрасил под камуфляж и оснастил бампером, сваренным из гнутой трубы.
Вдали показались огни фар. Люська встала, опершись на лопату, и приготовилась встречать любимого. Но это оказалась незнакомая тёмная «девятка», которая остановилась у Катькиного дома.
«Неужто хозяйка вернулась?» − подумала Люська и, воткнув лопату в снег, двинула навстречу. Из автомобиля вышли двое.
− Здравствуй, − с сильным акцентом произнёс один из них, помоложе.
− Здравствуй, здравствуй, хрен мордастый! − беззлобно пошутила Люська, пребывавшая в той степени опьянения, которую восточные мудрецы именуют «состоянием обезьяны», проще говоря, была весела и бесстрашна.
− Тимура знаешь?
− А то! Жалко парня, а как подумаешь, так и черт с ним! А вы ему, видать, роднёй приходитесь?
−
−
− Где, где − в Караганде! − незатейливо пошутила Люська. − По всему, прихватили Тимурку архангелы: жадность фраера сгубила! Ну, да жизнь ошибки поправит: тюрьма − не школа, прокурор − не учитель,