После пожара. Уилл Хилл
киваю, но не ухожу, а продолжаю смотреть, как он ставит ящик на землю и тянется за следующим.
– Вид у Люка был унылый, – отпускаю я замечание.
Нейт пожимает плечами.
– Он мужчина с сильной верой. Точнее, юноша. Небольшая лекция о том, как этой силой управлять, ему не помешает, хотя вообще-то дела духовные не по моей части.
– «Все дела на свете суть духовные, – цитирую я одну из любимых фраз отца Джона. – Чем бы мы ни занимались, это касается Господа».
– Спорить не стану, – говорит Нейт. – Что, вправду хочешь помочь?
Еще как.
– Да.
– Тогда держи. – Он достает из кузова две коробки, обмотанные красно-синим скотчем. – Отнеси это в Большой дом.
Я забираю коробки. Они ужасно тяжелые – я даже сомневаюсь, дотащу ли их вообще, – однако Нейту в этом ни за что не признаюсь.
– Донесешь? – спрашивает он, словно прочитав мои мысли.
– Без проблем.
– Точно?
– Я же сказала – без проблем.
Он вновь улыбается, внутри у меня все взрывается пузырьками газировки, а жар на лице достигает приблизительной температуры поверхности Солнца.
– Отлично, – говорит Нейт. – Спасибо за помощь.
– Всегда пожалуйста, – отзываюсь я и разворачиваюсь в сторону Большого дома, отчаянно прижимая к себе ношу. Волокусь по двору, с трудом сохраняя равновесие; с каждым шагом груз все сильнее оттягивает руки. Опускаю взгляд на ярлыки и вижу имя получателя, которому адресованы личные покупки отца Джона: Джеймс Кармел.
После
– Тебе это показалось странным? – уточняет доктор Эрнандес. Он сидит, подавшись вперед, и за время моего рассказа исписал целых четыре страницы. – Я имею в виду чужое имя на ярлыках.
Я киваю.
– Еще тогда? Или только сейчас, после всех событий?
На мгновение задумываюсь.
– Пожалуй, еще тогда. Все понимали причину, но… Да, я подумала, что это странно. База ведь не располагалась где-то в секретном месте.
– Тебе известно, что было в тех коробках?
– Нет.
Доктор Эрнандес делает очередную запись. Я терпеливо жду и никак не комментирую его действия, хотя меня раздражает, что он пишет обо мне прямо в тот момент, когда я сижу в полутора метрах. Такое ощущение, будто он обсуждает меня за моей же спиной. Закончив, он откладывает ручку в сторону и посылает мне ободряющую улыбку.
– У нас еще двадцать минут в запасе, – сообщает он. – Ты не…
– Я в порядке.
До
Следы от ремня на плечах Люка сошли примерно через неделю. Никого из нас не удивляют ни сами отметины, ни тот факт, что Люк даже не пытается их скрывать. Наоборот, он носит эти следы будто знаки отличия, и, пока они постепенно синеют, лиловеют и, наконец, чернеют, он расхаживает по Базе в безрукавках или вообще с голым торсом – так, чтобы все успели разглядеть свидетельства его покаяния.
В пятницу Эймос полон энтузиазма совершить еженедельную вылазку в Лейфилд за покупками.
– Второй