Дневник из преисподней. Ирина Гордеева
или принять предложение милорда?
Возможно, я совершила огромную ошибку, не прислушавшись к угрозам милорда, но одно я знала очень хорошо – зло имеет слишком много лиц. Оно способно выдать себя за ангела, за ребенка с невинным лицом, за прекрасную женщину или красивого мужчину. О нем невозможно и нельзя судить по внешности – только по поступкам и искушению, перед которым трудно устоять. Зло проверяет нас, оценивает меру добра, благородства, справедливости и любви, заложенных в нас. Поддавшись искушению, мы впускаем его в наши души и в нашу жизнь, и я не могу поверить в то, что зло изначально живет в нашем сердце.
Не устояв перед искушением, – самым малым и самым ничтожным, мы открываем двери своей души еще большему злу. Оно овладевает нами, постепенно превращая наши тела в свое пристанище, и наступает день, когда человек не способен даже вспомнить, каким он когда-то был и был ли человеком вообще. Мы верим в ангелов, предостерегающих нас, значит, есть и демоны, искушающие нас.
Внешность милорда не могла обмануть меня, как гнев не мог окончательно затмить мой разум и способность мыслить. Милорд притягивал и одновременно отталкивал меня. Я никогда не встречала людей, подобных ему, но и желания прикоснуться к обжигающему пламени, скрытому в нем, я не испытывала. В конце концов, я не была мотыльком, летящим навстречу свету, несущему только смерть. И я сказала милорду, что не могу разделить с ним собственную жизнь, потому что ночь и день не способны делить между собой свою сущность, свой свет и свою темноту. И он ответил, что я не права, ибо нет во мне света, достаточного для того, чтобы противостоять тьме, затаившейся в моей душе.
Я проснулась от его голоса, проникшего в мои уши легким шуршанием змеиного тела, ползущего по земле:
– Вы совершаете ошибку…
И был третий сон – последний перед тем, как мы встретились лицом к лицу на его земле, в реальной жизни. Он тоже начался с моря. Наши мысли порою так тесно переплетаются с мечтой и желаниями, что сознание привносит элементы наших грез даже в ночные сны. Я очень люблю море, какой-то грустной, тихой и почти забытой любовью. При мысли о море я испытываю странную грусть и томление, предвкушение какой-то радости, как от встречи с очень близким мне человеком. Погружаясь в теплые морские волны, я никогда не ощущаю опасности, словно мое умение плавать делает меня частью подводного мира. И даже мой восторг – добрый и негромкий, не способен пробудить древние инстинкты и знание того, насколько велика и опасна сила морской волны.
Мне приснилось море и горизонт, где небо сливалось с голубой водой, превращая в морскую гладь весь небесный свод. Я стояла на палубе огромного лайнера, белого, как снег, и мне казалось, что все мы плывем по небесным волнам и вот-вот взлетим к облакам, парившим над нами. Заблудившийся ветер трепал мои белые одежды, и сам сон казался ослепительно белым – слишком яркое солнце, слишком голубое небо, слишком спокойное море и люди в светлых одеждах. И еще… На корабле не было детей… Эту фразу я повторяла потом много