Вкус свободы. Кейт Вэйл
тоже изначально не волновало», – подкидывает мне мысль подсознание.
Но Кэмерон не такой. Если бы он хотел воспользоваться мной, то нас бы уже окружили и слепили вспышками фотокамер репортеры.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
На его губах появляется улыбка. Он мгновение смотрит на меня, и мне начинает казаться, что он сейчас меня поцелует. Но вместо этого Кэмерон поворачивается к океану и, накинув мне на плечо упавший плед, продолжает наблюдать за тем, как череда волн разбивается о песчаный берег.
Глава 9
– Кэм, расслабься, – брат толкает меня в плечо и, широко улыбаясь, хватает доску и направляется в океан. – Я сделаю тебя в два счета! – кричит Трэв.
– Это мы еще посмотрим!
Он запрыгивает на доску и уходит под воду. Волна накрывает его своей тяжестью и, разбившись, долетает до меня маленькими каплями.
Трэвис выныривает и большими гребками всплывает на гребень волны. Брат уверен в каждом своем движении. Мы оба любим экстрим, любим находить пределы своего страха. Испытывать его на прочность. Но Трэв просто безбашенный. Даже сейчас он специально пропускает небольшие волны и пристальным взглядом следит за тем, как издалека очередной свелл с бешеной скоростью несется к берегу.
Почему мы выбрали Гавайи в зимний период? Да все по той же причине – Трэв захотел пощекотать нервы.
Только в этом году меня стало преследовать непонятное чувство, оно возникало, стоило нам только переступить порог аэропорта.
– Кэм, пойдем за лимонадом, – Эми обвивает мою талию руками и целует в плечо.
Повернувшись, я обнимаю любимую девушку и оставляю на ее губах легкий поцелуй.
Ее волосы пропитала океанская соль, заставив их завиваться. Эми с улыбкой смотрит на меня и, взяв за руку, тянет в сторону кафе.
Обернувшись назад, смотрю, как брат входит в трубу. Гребень волны закрывает обзор. Если бы я в данную минуту видел его лицо, то на нем была бы довольная улыбка, потому что в очередной раз океан покорился ему.
Подлетев к Крису, одной рукой я хватаюсь за него, а другой – за Митча. Тридцать человек, образовавшие круг в воздухе. Своеобразное почтение памяти Трэвиса. Каждому из нас был дорог мой брат. Для каждого он что-то значил. Кому-то спас жизнь. С кем-то познакомился в очередной переделке. С кем-то не особо контактировал. Но каждого с Трэвисом что-то связывало.
Сейчас нас связывает только небо. Я помню, как в недоумении смотрел на брата, когда однажды он завел разговор о том, что я должен буду делать, если с ним что-то случится. Трэв хотел, чтобы именно в Лос-Анджелесе развеяли его прах. Чтобы он остался свободным. Он всегда говорил, что небо – его дом.
И он навсегда остался дома.
«Трэв, я так по тебе скучаю, безбашенный ты засранец!»
Крис сжимает мое плечо, спрашивая этим жестом, все ли нормально, и я отвечаю таким же пожатием.
Город Ангелов становится все ближе. С высоты птичьего полета видно, как он разделен на разные районы: небоскребы перетекают в бедные кварталы, а лоск