Стрельцы. Иван Полонянкин
сотенное знамя: теперь стрельцы часами ходили строем со знаменем и под барабанный бой.
Капитан Ярыгин в своей сотне одним из барабанщиков назначил самого молодого, весёлого и смешливого Стёпку Нестерова из десятка Килина и не ошибся: тот быстро освоил барабанную дробь и забивал всех других барабанщиков. Вскоре весть об умелом барабанщике из сотни Ярыгина дошла и до полковника, который, послушав Стёпку, прослезился и приказал выдать ему новую широкую, расшитую кожаную ленту для подвески барабана.
За два месяца новобранцы сотни превратились в бравых стрельцов, гордившихся своей выправкой и молодостью: в красочных кафтанах, подтянутые и задорные, с энтузиазмом познавали они на снежных площадках команды парадного и походного строя; изучали винтовальные пищали, стрельбу из них, сабельный бой и боевые приёмы. Начальники рассказывали им о стрелецкой военной тактике и караульной службе, с каждым неоднократно беседовали о поведении; потребовали и взяли обязательства и клятвы о соблюдении Устава стрелецкой службы и верности. Сотня готовилась к выполнению караульных задач.
21 ноября 1695 года был устроен общий смотр, по завершении которого полковник поблагодарил всех за службу, особо он был доволен успехами в обучении строю новых сотен капитанов Василия Ярыгина, Акима Струкова и Осипа Дуванова. Полковник был рад, что в точности исполнил царское указание и перестроил полк по новому строю: теперь в нём было, как и предписывалось, десять сотен (рот) и более тысячи человек.
На следующий день после строевого смотра полковнику пришло распоряжение отправить три новые сотни в Воронеж, где сводятся несколько сотен стрельцов из разных полков для несения охранной и караульной службы при строительстве новых судов российского флота. Полковой дьяк незамедлительно отправил денщиков за капитанами Ярыгиным, Струковым и Дувановым и передал указание о переводе их сотен в Воронеж.
Капитан Ярыгин, не теряя времени, передал приказ пятидесятникам и десятникам и велел собраться ранним утром в съезжей избе для обсуждения похода.
Барабанщик Стёпка Нестеров целый день сегодня толкался в полковой съезжей избе, исполнял отдельные поручения, убирался и в конце дня невзначай услышал разговор о переводе сотни в Воронеж. Он замер и дёрнулся было бежать в свою избу и поделиться новостью с Матвеем и Семёном, ставшими ему близкими друзьями, но дождался, дотерпел до завершения дьяком работы и разрешения идти домой.
Семён расположился за столом и подправлял кожей лезвие небольшого охотничьего разделочного, почти детского ножа, подарка от отца, с которым никогда не расставался; Матвей сидел в углу и, довольно улыбаясь, смотрел на брата:
– Скажи, Сёмка, а ты тятину нагрудную иконку не потерял?
– Нет, она всегда на груди. Я берегу её.
– Я тоже не снимаю, – ответил Матвей. – А ты видел…
В этот момент дверь избы широко распахнулась, вихрем влетел Степан и, не видя Матвея, кинулся на лавку прямо