Люди. Звери. Остановки. Виктор Маен
к автомату прилажен подствольный гранатомёт, колоритности придавал болтающийся на ремне внушительных размеров нож, видимо штатно положенный бойцам СОБРА.
– Полезайте в машину, – процедил он, – барахло своё и оружие не забывайте.
БТР выполз на пыльную дорогу, «Урал» послушно следовал за ним.
Жить нам определили практически в центре города, недалеко от площади «Минутка», в детском отделении районной больницы, точнее того, что к этому моменту от неё осталось. Комендатура, в подчинение которой поступала наша сводная оперативная бригада, находилась тут же в двух шагах, в здании, где совсем ещё недавно функционировала школа. Очень хорошо помню момент, когда мы только въехали в город. Настроение, подпорченное «тёплой» встречей калужских «собров» вконец улетучилось, когда «Урал» стал петлять по пригородным улицам, выискивая места, где хоть как-то можно проехать между завалами и воронками. Мы притихли, пугливо поглядывая по сторонам, отовсюду на нас смотрели выжженными окнами многоэтажные дома, проломы в стенах от снарядных и ракетных разрывов, дороги практически отсутствовали. На перекрёстке улиц стоял недавно подбитый танк. Из открытого люка на башне валил сизый дым, пулемёт нелепо торчал покорёженным от взрыва стволом в небо. Рядом с танком сновали военные, на рукавах у них виднелись повязки с красными крестами. С бешенным рёвом очень низко пронеслись два вертолёта, потом дважды что-то оглушительно ухнуло, и воздух разрезала резкая, звенящая пулемётная очередь, довольно далёкая, но нам этого хватило, чтобы кучей попадать на пол кузова и вжаться в доски. Больше никто не шутил, не осталось места даже нервным смешкам. Навстречу нам протискивалась среди груд камней и бетона БМП, на броне сидели по всей видимости солдаты срочники. Все в чёрном, с жёлтыми «Ф» на погонах, на борту машины красный якорь и «Морская пехота. Северный флот». Голова одного бойца была обмотана чем-то, некогда напоминающим белый бинт, он привалился к плечу товарища, и опираясь руками на ствол автомата дремал, несмотря на тряску.
Ко всему привыкаешь быстро, как ни раз мне приходилось это понимать. К войне тоже. Уже не пригибаешь голову при каждом взрыве и на слух воспринимаешь расстояние и направление, откуда бьёт пулемёт, с чьей стороны. Отсутствие необходимого количества питьевой воды, изнуряющая дневная жара много больший кошмар, чем короткие уличные бои или стычки на блок постах. Вот она, Сунжа, течёт. Быстрая, мутная, на ровных участках чуть почище, можно искупаться и постирать вещи, но пить… Очень хочется пить, всегда. Даже ночью вода снится. Водопровод уничтожен, как и канализация. Вода вся привозная из пригородов и горных селений, где есть природные источники. В городе полно военных и сотрудников силовых ведомств, да ещё оставшееся мирное население. Всё равно не хватает… Дни мелькают как кинокадры, мотаемся по городу, оформляем найденные схроны с оружием и взрывчаткой, таскаем в комендатуру подозрительных личностей, собираем мало-мальски ценную информацию