Зовущие к огню. Александр Афанасьев
и отлично
– Что тебе нужно?
– Пока немногое. У тебя есть знакомые в Иордании в общине? В Сирии?
– Два чеченца на чужбине – всегда знакомы.
– Вот и отлично. Для начала надо найти несколько человек в Сирии, кто умеет стрелять. Справишься?
– Да.
– Вот и отлично. Скажи номер счета, куда тебе перечислить деньги за работу.
– Я – богатый человек. Мне окажут услугу.
Американец усмехнулся
– А я – нет. Если ты богатый человек… делим пятьдесят на пятьдесят, пойдет?
2011 год. Амман, Иордания.
В Амман Адам Оздоев прилетел как личный друг шейха. Караван машин с мигалками подхватил его в аэропорту и понес в город…
Иордания была во многом уникальной ближневосточной страной. Здесь не было нефти но был мирный договор с Израилем и режим наибольшего благоприятствования в торговле с США. Здесь матерью короля была англичанка, дочь полковника, а сам король для развлечения любил лично летать на истребителе и проходить полосу препятствий спецназа – даже в пятьдесят с лишним он без труда это делал. Наконец, в жизни Иордании большую роль занимали черкесские кланы – черкесами тут называли беженцев с Кавказа, бежавших от войны с Россией еще в 19 веке. Из черкесов традиционно набиралась охрана Короля, потому что Король местным бедуинским и арабским племенам не доверял. В иорданском спецназе было много чеченцев, командовал им долгое время тоже чеченец. Он получил два высших военных ордена страны, хотя по статуту никто не мог получить больше одного.
В огромном, специально построенном для местного Мухабаррата комплексе Оздоева ждал Али Мосаад. Человек с сотней лиц, долгое время работавший в самом сердце палестинского сопротивления – и не разоблаченный и не казненный. Мало кто знал, что если бы не Мосаад – скорее всего в 1982 году произошла бы ядерная война Израиля и всего арабского мира. Сейчас Мосааду было хорошо за семьдесят – но он не утратил ни сноровки, ни злонамеренного, жестокого ума.
Американцы считали Мосаада дружественным игроком, но это было большой ошибкой. Мосаад напоминал Талейрана – он никому и ничему не был верен.
Как в свое время сказал Талейран, когда под его окнами происходила очередная революция – «наши побеждают!» А когда слуга уважительно спросил: «Мессир, а кто такие наши», Талейран ответил: «Это мы узнаем, когда все кончится». Вот, Али Мосаад был примерно таким же… ближневосточным Талейраном.
Но Оздоева он принял в своем кабинете радушно, ахлян-кифак. Разлил по армудам чай.
– Красиво тут… – заметил Оздоев.
– Посмотрите на эти цветы, – сказал Мосаад, – они наполняют душу радостью…
…
– Я имею в виду, посмотрите поближе, мой друг.
Оздоев понял. Двери кабинетов высшего командного состава службы выходили в сад с розовыми кустами. Туда они и вышли.
– Телефон при вас?
– Никогда не делал такой глупости.
Мосаад кивнул.
– Хорошо…
– Американцы