Княжич степных земель. Диана Чайковская
в любой момент приподнять завесу и заговорить с духами нави. Она зажгла три свечи – по одной в каждом углу, сама встала в четвёртый, как было заведено, и позвала их.
Грань зашевелилась не сразу – сперва не происходило ничего. Затем откуда–то потянуло гарью и Зулейка почувствала, как что–то прошло в мир, откликаясь на зов. Один из духов пламени обратился к ней сквозь свечи.
– Ты ждёшь ответов, но ты сама есть ответ, – это была очередная загадка. Зулейка понимала, что иные говорят образами – они никогда не расскажут о происходящем точно.
– А мой учитель? – она облизала пересохшие губы. – Он тоже есть ответ?
На мгновение ей показалось, будто комната колыхнулась. Дух разъярился, но вовремя унял свой гнев и не стал жадно впиваться в древесину, сжигая по кусочку терем.
– Он тот, кто поставил вопрос, – пламя колыхнулось. – Вопрос стоит, кровь питает кроны, и никто не спешит держать ответ, становясь на скомороший путь.
Невольно Зулейке вспомнился Лешко. Во сне он казался ей причудливым, весёлым, но до жути злым и жаждущим разрушения. Именно перевёртыш поволок её обратно в чащу, выбрав самое безобразное из обличий.
Холод прошёлся по коже. Зулейка поняла, что у неё не хватит сил больше удерживать духа. Пришлось закрыть завесу и проводить навьего гостя туда, откуда он явился. Погасив свечи, она рухнула на стул и отрешенно посмотрела в окно. Зима ступала медленно, но твёрдо, заставляя землю покрываться инеем, а траву – погибать. Деревья стояли почти голые, на ветвях сидели вороны. Зулейка совершенно некстати вспомнила о Марене. Как она там, в господарском доме?
Под рёбрами заскребло. Она не знала, догадались ли остальные, поняли, что в чаще зреет лихо? Если да – хорошо, если нет… Зулейка сложила ладони и начала молить всех богов, чтобы те послали кошмарные сны не только ей. Они должны, обязаны узнать, иначе будет много горя.
И тут–то её осенило: она может пройти навьими тропами и пробраться в дом, чтобы предупредить остальных. Но что, если чародей уже вернулся? Тогда ей не избежать гнева. Зулейка схватилась за голову и свернулась в ком. Из глаз полились горькие слёзы. Как же хотелось ничего из этого не знать и быть простой крестьянской дочкой! Она билась об подушку и всхлипывала, отказываясь верить, что ей дана такая жизнь. Слишком тяжело тащить чародейское бремя, которое никак не сбрасывалось с плеч.
4.
Резкий запах хвои вдарил в нос. Лапы мрака отпускали Марену неохотно. Она с трудом открыла глаза и повернула голову. Вокруг стояли всевозможные пузырьки со снадобьями, вверху висели охапки трав, а в соседней комнате кто–то суетился. Видимо, ей повезло. Хорошо, что в деревне нашлась лекарка.
– Очнулась, болезная, – женщина хмуро посмотрела на Марену. – Ты ведь не из здешних, так откуда?
«Из чародейского дома» – хотелось буркнуть в ответ, но она сдержалась. Хлопот и без того хватало. Она ведь даже не знала, что случилось с Ядвигой. И сейчас, и до того, как ей взбрело в голову пить человеческие силы.
– Я