Предшественник. Татьяна Чекасина
Вот тема, а не о новом методе! Грош цена передовым технологиям с такой дорогой!
Директор леспромхоза, немолодой дядька (лицо немного мансийское) отказался поднимать брошенные стволы. Дорогу, говорит, в этот район тайги будут ремонтировать.
– Как вас, товарищ… Гусев…
– Гусельников.
– Вы не сын того Гусельникова? – кивает вверх.
– Давайте обо мне – не будем!
– Может, вы сын не того Гусельникова? – он так глядит на меня, будто сличает с оригиналом.
– Я должен докладывать, кто мой отец, как этот Долгорукий, который хотел быть богатым, как Ротшильд?
Теперь он глядит непонятливо.
Бийкин эрудирован, в отличие от директора Паршина. Читал роман Достоевского «Подросток», там главный герой с княжеской фамилией, но не князь, и вынужден объяснять это каждому.
Ладно, хоть одобряет агитационную беседу с коллективом конторы в помещении бухгалтерии.
– Правильно! Бросают, – выкрик одной дамы.
Призываю! И – тишина, и другая тётка:
– Так вы велите нам туда ехать хлысты тягать?
– Конечно!
– А наша работа?
– Вашу – вечерком. Я бы один, да у одного сил не хватит.
– Вы не имеете права снимать контору на какие-то работы. Для такого дела нужен погрузчик, стоимость выйдет дороже валки нового леса.
– Кто опрокинул, тот пусть и едет!
– Прекратите! – Обращение ко мне директора Паршина.
– Вы будете платить из своего кармана!
– Ну, и Гусь, – улыбка.
Смех тихий, громче, и уж вся контора – в гогот…
– Откуда этот парень?
– А я, дура, хотела бревна тягать…
Они хохочут. А я… вижу на стене, как на экране, Владимира Ильича (кепка, бревно на плече).
У крыльца – Валуй:
– Ну, ты выдал! Они прямо полегли! Ты безобразный в командировках!
В гостинице он умолкает, глядя на мои манипуляции со шприцем. И удрал, явившись наутро к обратному поезду.
Как-то в первые дни работы Бийкина (Валентины в комнате не было) они с Федей (так, к слову пришлось) о наркомании, которой нет.
И тут из фотобудки – Валуй:
– Он эн-та… шприц из чемоданчика, спирт в пузырьке и эн-та, ампулу, вот! – движение, будто делает в руку укол.
– Ты бы не подслушивал! – одёргивает Фёдор. – И не плети небылиц!
– Не плету! Ширялся он!
Валуй врать не умеет. Теперь такое объяснение выглядит нормальным. Наверное, этот, на западный манер одетый сынок богатеньких родителей, был наркоманом?
А брошенные деревья обратно грузить дорого. Хозяина нет. Умелого, но бескорыстного. Придёт ли когда этот, новый человек? Какая-то беспросветность, тема, на которую они толковали с Валей, Федей и с Кочниным в редакции, когда засиделись накануне новогоднего праздника, но в ожидании будущих праздников и лучших времён…
О той комедии в конторе Паршин хмыкнул: «Этот ваш Гусь…», хотя, кто-кто,