Воздушные фрегаты. Юнга. Антон Перунов
себе местные цены.
– Достаточно, – печально вздохнул Пантелей Митрофанович. – Примерно сто рублей золотом.
– И у вас, насколько я понимаю, таких денег нет?
– Увы!
– А сколько есть?
– Вот… эгхм, пятнад… шестнадцать рублей. С мелочью.
– Давайте сюда, – отобрал у испуганного чиновника деньги Март. – Это будет процентами, а на сумму долга соблаговолите выписать вексель. И ради бога, не говорите мне, что у вас не имеется чековой книжки, а то я совсем разочаруюсь в человеческом роде.
– У меня нет таких средств в Русско-Корейском банке, – сделал последнюю попытку директор.
– Не имеет значения. И еще, Пантелей Митрофанович, потрудитесь выдать мою метрику с аттестатом.
– Но ты еще не сдал выпускной экзамен…
– Так проэкзаменуйте меня сейчас, – с усмешкой предложил, посмотрев ему в глаза, Март.
– Ах да… что это я… Сейчас сделаю.
Директор быстро заполнил бланк, на котором поставил свою подпись и казенную печать.
Март забрал готовые документы, прочел их и убрал в карман. После чего, окинув еще раз директора внимательным взглядом, жестко сказал, вложив и толику силы:
– Если меня будут разыскивать, вы, многоуважаемый господин Воронин, меня не видели! Я, вообще, пропал до вашего возвращения. Это понятно?
– Да! – с готовностью отвечал директор, после чего робко спросил: – А кто вас может искать?
– Это неважно, – хмыкнул Вахрамеев и поспешил выйти из кабинета, пока ему не стало плохо.
Впрочем, несмотря на потраченные усилия, самочувствие молодого человека оставалось нормальным. Более того, появилась даже легкая эйфория от того, что сегодня он едва не придушил взрослого человека, даже не приближаясь к нему.
– Интересно, так и раньше можно было, или это новое умение, связанное с новым миром? – немного растерянно спросил он сам себя.
– Что ты сказал? – с подозрительным видом поинтересовалась выскочившая ниоткуда Фимка.
Ну, конечно, несносная девчонка все это время вертелась рядом, изнывая от любопытства. И вот теперь она любой ценой желала узнать подробности, не останавливаясь даже перед необходимостью общения с оскорбившим ее парнем.
– Не лезла бы ты в это дело, – искренне посоветовал ей Март и направился в дортуар, чтобы собрать вещи.
Собственно говоря, их у него практически не было, если не считать висевшего в кладовой ученического костюма и хороших крепких ботинок, которые воспитанники надевали только по торжественным случаям. Впрочем, туда без разрешения директора никого не пускали. Но не отправляться же в дальний путь хотя бы без сменной рубашки и пары белья? Вот их он и сунул в видавший виды мешок с лямками, который с незапамятных времен называли на Руси сидором.
– Ты куда собрался? – широко распахнув глаза, спросил наблюдавший за приготовлениями Витька.
– Прости, я не могу тебе сказать, – вздохнул Мартемьян.
– Такой-то ты друг, – насупился Ким.
– Ты ведь видел, что со мной случилось на скале?
— Да.
– Значит,