Ольга. Алла Артемова
ему.
– Я немного пройдусь, – ни к кому не обращаясь, сказал Генрих.
– Только не уходи далеко. Мы сейчас отправляемся, – в ответ предупредил его Вендлер.
Засунув руки в карманы брюк, Генрих направился в сторону серого здания, по пути бросая взгляды по сторонам. Он еще плохо ориентировался на местности, но, судя по брошенной Вендлером фразе, они находились недалеко от залива Суда. Яркое полуденное солнце слепило глаза и припекало с невероятной силой. Генриху без привычки стало казаться, что еще немного, и он превратится в рака, сваренного в собственном соку. И если бы не северный ветер, дующий со Средиземного моря, которое омывало остров со всех сторон, образуя всевозможные бухточки и заливы, то так и было бы. Взору Генриха открылся живописный вид: вершины гор, видневшиеся вдали, были покрыты вечнозелеными лугами, а предгорье и спускавшиеся за ними равнины – плантациями виноградника, оливок, полями пшеницы и кукурузы. Край благодатный и богатый. Через несколько минут Генриха догнал Вендлер.
– Теперь, когда я все вопросы решил, мы можем отправляться, – сказал он и взмахнул рукой. – А вот и машина.
Подъехавший к ним «Пежо» резко затормозил, и шофер вышел из машины.
Генрих сел за руль, Вилли пристроился рядом и, откинувшись на сиденье, вынул из кармана брюк носовой платок и вытер вспотевшее лицо.
– Ну и жара, черт возьми, – произнес он и глубоко вздохнул. – Поезжай прямо. Хамегас сказал, что, обогнув аэродром справа, мы выедем на горную дорогу, по которой сможем добраться до Малеме. А оттуда до залива Суда рукой подать.
Генрих кивнул и нажал на сцепление, стараясь выжать из машины все, на что она была еще способна. Машина пронеслась мимо серого здания и, обогнув его, выехала на широкую лесную тропу, покрытую слоем коричневых листьев. Генриха удивило, что им так быстро дали разрешение покинуть территорию аэродрома, который охраняли военные, следившие за всеми передвижениями как людей, так и машин. Да, сила денег действительно велика. Дорога, петляя как серпантин, поднималась в горы все выше и выше. Натужно ревя, «Пежо» одолел первый подъем, за ним следовал другой. Вокруг стояла глухая тишина, нарушаемая лишь шумом двигателя да треском сучьев под колесами машины. Так они ехали почти полчаса. Лесной пейзаж постепенно сменился вечнозелеными лугами, которые радовали глаз великолепием цветов и красок. Спуск занял значительно меньше времени, чем подъем. Вскоре внизу замаячило предместье Малеме – большая торговая деревня, которая была почти безлюдна. Лишь длинный хвост машин, стоящих одна за другой, тянулся вдоль шоссе, служившего одновременно и главной улицей. Шоферы мирно сидели группами в тени и закусывали. Город начался широкой пыльной улицей двухэтажных домов, грязных, облупившихся и закопченных. Тротуаров здесь не было. Крыши домов были тщательно побелены и превращены в верхние дворики. Генрих сбавил скорость и свернул в пыльный тесный переулок. За время пути они с Вендлером не произнесли и двух слов. Каждый из них думал о своем. Вилли невольно ощущал волнующий трепет по мере того,