Дни в Бирме. Глотнуть воздуха. Джордж Оруэлл
Следовало признать, что экспедиция к туземцам провалилась. Зато в клубе атмосфера была праздничная. Все европейское сообщество готовилось приветствовать Элизабет, и по обе стороны двери стояли, улыбаясь и раскланиваясь, буфетчик и шестеро чокров в накрахмаленных белых костюмах. Когда европейцы закончили петь дифирамбы девушке, буфетчик преподнес ей большущую цветочную гирлянду, сплетенную слугами для «миссисахиб». Мистер Макгрегор произнес презабавную приветственную речь и представил каждого Элизабет. Максвелл, по его словам, был «наш местный древесный специалист», Вестфилд – «страж закона и порядка и… э-э… гроза местных бандитов» и т. д. и т. п. Все очень смеялись. Один вид хорошенького девичьего личика так всех обрадовал, что этой радости хватило и на речь Макгрегора, которую, сказать по правде, он готовил большую часть вечера.
Улучив подходящий момент, Эллис взял Флори и Вестфилда под руки и, плутовато улыбаясь, увлек за собой в карточную комнату. Настроение у него, против обыкновения, было приподнятым. В знак особого расположения он неслабо ущипнул Флори за руку своими тонкими жесткими пальцами.
– Ну, хлопец, все тебя обыскались. Где ты пропадал столько времени?
– Да так, просто гулял.
– Просто гулял! И с кем же?
– С мисс Лэкерстин.
– Я так и знал! Стало быть, ты и есть тот набитый дурак, который попался в ловушку, ага? Заглотил-таки наживку, не дав даже другим полюбоваться. Я-то думал (бог свидетель), ты воробей уже стреляный!
– О чем это ты?
– О чем! Гляньте-ка, делает вид, что не знает, о чем это я! Да о том, что мамаша Лэкерстин наметила тебя в любимые мужья своей племянницы, ясное дело. Смотри в оба, не то глазом моргнуть не успеешь. А, Вестфилд?
– Совершенно верно, старина. Завидный молодой холостяк. Семейный аркан и все такое. Они на него глаз положили.
– Не знаю, с чего вы это взяли. Эта девушка не пробыла здесь и дня.
– Однако ж ты успел прогуляться с ней по саду. Имей в виду, Том Лэкерстин, может, и алкаш, каких мало, но не такой уж набитый дурак, чтобы тащить на шее обузу до конца своих дней. И девица, надо думать, понимает, что к чему. Так что смотри в оба и не суй голову в петлю.
– Черт возьми, у тебя нет права говорить так о людях. Ведь эта девушка совсем еще ребенок…
– Ослик мой родной, – сказал Эллис почти с нежностью, предвкушая новую тему для сплетен, и взял Флори за лацкан пиджака, – родненький мой ослик, не смей и думать прогуливаться под луной. Думаешь, эта девица – легкая добыча? Как бы не так. Все эти англичаночки одним миром мазаны. «Возьму хоть чучело в штанах, но ничего не дам до алтаря» – такой у них девиз, у каждой до последней. Зачем, по-твоему, она сюда приехала?
– Зачем? Я не знаю. Захотелось, наверно, вот и приехала.
– Дурачина ты, простофиля! Она приехала отхватить себе мужа, ясное дело. Как будто это секрет! Если девушке уже нигде не светит, она едет в Индию, где все мужчины спят и видят белую женщину. Индийский брачный рынок, так они говорят. Мясной рынок –